Евромайдан на Украине был попыткой европейских лидеров найти «легкое решение», устроив хаос у соседей. Однако план не сработал. Владимир Путин не пошел на уступки. Теперь сама Европа страдает от полчищ мигрантов. Но жителям России не стоит радоваться чужой беде.
Об этом научный сотрудник Института США и Канады РАН Геворг Мирзаян заявил в интервью обозревателю ПолитНавигатораВалентину Филиппову.
Валентин Филиппов: Геворг, здравствуйте! Всегда хотел спросить, а Старый Новый Год в Армении тоже существует?
Геворг Мирзаян: Понятия не имею
Валентин Филиппов: Как в Севастополе. Курбан-Байрам празднуют и на Пасху все…
Геворг Мирзаян: Была б наша воля, ещё Шаббат бы праздновали. Каждую субботу. В воскресенье ничего не делая
Валентин Филиппов: Ну, в Одессе так оно и есть
Геворг Мирзаян: Ну…. Хотелось бы, что бы события в Кёльне стали по-настоящему Новым Годом. Когда Европа по-новому взглянет на те, серьёзные проблемы, которые перед ней стоят.
Стояли эти проблемы уже достаточно давно, но просто от них отворачивались. Их не хотели видеть.
А после событий в Кёльне, я думаю, уже отворачиваться будет очень не просто. То, что произошло в Кёльне, это отмирание мультикультуролизма, как концепции. Она умерла давно. Достаточно давно. Но всё это время, все эти несколько лет, как минимум, Европа делала вид, что зомби всё ещё ходит. Что оно, даже, дышит. Что его можно одевать и куда-то развивать. На самом деле, там был уже не просто труп. Там был уже процесс гниения. И вот мы видим, что происходит, когда Вы допускаете процесс гниения у себя дома. Появляются такие вот сепсисы.
Валентин Филиппов: С экономической точки зрения я понимаю, что можно принимать любое количество мигрантов, любой культуры, если у тебя экономически есть, что им предоставить, чем они могут заняться.
Геворг Мирзаян: Нет. Здесь вопрос не экономический. Во-первых, принимать можно всех, но, конечно же, лучше принимать тех, кто Вам сходен по культуре. Почему не было никаких проблем, когда миллионы русских рванули в Европу после революции? Потому, что они были большими европейцами, чем европейцы. Они работали. Они интегрировались. Они знали культуру. Они не шли поперёк этой культуре. Они знали, что они приехали в Европу.
Люди, которые вышли в Кёльне, они не понимают, что они приехали в Европу. Они считают, что они приехали на какое-то место, где они могут сделать свой маленький Пакистан. Маленькую Сирию. Маленькую Турцию. Свою маленькую Африку. И в этом парадокс. Что они бежали от этого «пакистана» в Европу, чтобы делать там «пакистан». Со всеми вытекающими….
В этом проблема.
И вопрос не в том, что европейская экономика не может их переварить. Теоретически – может. Сколько их там? Ну, миллион. Не так, чтобы критично. Проблема в том, что, чтобы их переварить, нужно их интегрировать. А для этого их нужно принудить интегрироваться. Потому что человеческая природа – она очень простая и незамысловатая.
Если тебе дают на халяву, ты ничего не будешь делать. Ты будешь просто потреблять.
А смысл? Если они приезжают на всё готовое. Приезжают на пособие. Приезжают в свою культурную среду, в своё гетто, где им не нужно учить немецкие законы. Где им не нужно интегрироваться в немецкую жизнь, менять своё отношение, например, к женщинам. Где им не нужно даже немецкий учить, потому, что они живут в своём гетто, где все прекрасно балакают на арабском, или на турецком. Смотря, какое гетто.
И в итоге мы получаем целый пласт людей, которые, а – не интегрировались; б – им есть, что покушать; и ц – у них дофига свободного времени, которое можно потратить на то, что бы объяснять местным, как правильно жить в этом Мире.
Валентин Филиппов: Но, кто-то же их организовал, именно в конкретную ночь, в конкретном месте.
Геворг Мирзаян: Конечно, среди них были свои лидеры, в любом случае, в любой стае есть вожак, в любой стае есть иерархия. И то, что происходило до Кёльна, это было то же самое. Они точно так же ходили по европейским улицам, задирали европейских женщин. Были случаи похуже.
Но в Кёльне это приобрело такой широкий размах.
Если раньше это были маленькие группки людей, то здесь вышли сотни.
Вот, собрались, решили отметить Новый Год.
Валентин Филиппов: Было интересно наблюдать с достаточно безопасного расстояния.
Геворг Мирзаян: Тут безопасного расстояния нету. С одной стороны, у нас есть, глумятся. «О, Европа получила».
Но, проблема в том, что создавать хаос у соседей – это самое последнее дело. Потому, что хаос перекинется на Вас. Хаос можно создавать, если Вы находитесь за океаном. Когда Вы в любой момент убежите домой. А здесь, Европа рядом с Россией. И радоваться хаосу там, я не думаю, что это правильно. Потому, что в какой-то момент он докатится до нас.
Не обязательно через толпы мигрантов. Он докатится через экономику. Через обострение внутриевропейских дел. Через ослабление Евросоюза. Нам не нужно ослабление Евросоюза. Нам нужен сильный Евросоюз. Который мог бы защищать свои национальные интересы. Как он их видит, а не так, как видит Америка. Или отдельная Польша. Или Украина.
Валентин Филиппов: У меня такое сложилось впечатление, что не только мигранты там на пособии. А что там все канцлеры, президенты, премьер-министры, они все на пособии.
Геворг Мирзаян: Там просто нет лидеров. В Европе. Понимаете?
У Европы проблем – выше крыши. Которые нужно решать. Но эти текущие люди, считающие себя президентами, канцлерами, премьер-министрами, они не хотят решать эти проблемы.
Это всё – очень сложные моменты, которые требуют недюжинной политической воли. Был бы Де Голь, в Европе — вообще проблем бы не было. Человек решил бы такие вопросы. Был бы Ататюрк, то так же, он решил бы эти вопросы.
Валентин Филиппов: А был бы Гитлер?
Геворг Мирзаян: Ну, Гитлера нам одного хватило…
Понимаете, нужны люди, обладающие политической волей для решения проблем. У канцлера Меркель, у Олланда, тем более, этого нету. Поэтому люди занимаются тем, чем проще заниматься.
Организовывать майдан на Украине? – Пожалуйста!
Что на тот момент казалось проще?
Оттяпать у России Украину, потом диктовать России свои условия. А вот смотрите, что произошло. Сделали майдан. России диктовать ничего не получилось. Путин не прогнулся. И в итоге там ступор.
Они не понимают, что делать дальше. Потому, что любые дальнейшие действия, это либо эскалация для того, чтоб Путин прогнулся, либо отказ от эскалации, и разговор о том, что «ладно, погорячились, давайте договариваться, как выползать из этого всего». Вот оба этих варианта, единственных варианта, единственных выхода, требуют политической воли. Европа их не занимает, потому, что воли нету.
Валентин Филиппов: Паразитирует на процессах.
Геворг Мирзаян: Не то, что бы паразитирует. Она ждёт, когда процесс сам собой куда-нибудь, да выплывет.
Ну, кормчих нету там.
Нету Великих Кормчих.
Валентин Филиппов: Про Великих Кормчих. По крайней мере, про решительных. На Ваш взгляд, с таким решительным, не знаю уж, умным – не умным, с таким решительным лидером Турция выкарабкается? И что это будет означать? И не полезет ли она решать дальние чьи-то проблемы? Проблемы Крыма?
Геворг Мирзаян: Вы когда-нибудь в казино были? Видели фильмы про разводку, где показан механизм психологической этой разводки? Да? Что Вы можете прийти в казино гениальным человеком. Великим математиком, который выработает модель поведения и модель игры, и тем самым Вы будете зарабатывать деньги. Просто через какое-то время у Вас начинается головокружение от успехов. Вы начинаете терять чувство риска. Когда Вы выигрываете постоянно. И начинаете ставить больше, больше, рисковать больше, больше.
В итоге теряете всё.
Даже то, с чем Вы пришли туда.
Даже может и то, чего у Вас с собой не было.
То же самое произошло с Турцией во время Арабской Весны.
Блестящая внешняя политика Реджепа Эрдогана. Решительная. Интересная. Правильная. Она оказалась проиграна, когда Реджеп Эрдоган решил сделать ставку в Арабской Весне. Когда решил всё заработанное поставить на то, чтоб его планы по трансформации Ближнего Востока, долгие, но неизбежно выигрышные, реализовались побыстрее.
А вот побыстрее не получилось.
Побыстрее получился большой быстрый облом.
Как говорится, — кто хочет всё и сразу, получает ничего и постепенноJ.
Вот то же самое получил и Эрдоган.
В итоге он занимается тем, что разгребает все свои ошибки, но здесь уже накладывается другая черта его характера – упрямство.
Эрдоган не хочет признавать, что он ошибся. Он даже понимает, что с самолётом русским ошибся. Но он не хочет, не может этого признать.
Валентин Филиппов: Не, ну, а как это признать?
Геворг Мирзаян: Его личная гордость, его личный авторитет. Там очень специфическая ещё внутренне политическая ситуация.
Валентин Филиппов: В кулуарах, подойти извиниться, можно было бы.
Геворг Мирзаян: Он звонил Путину. Он говорил, что «мужик, всё скажу, только лично скажу».
Но нам нужны публичные извинения. Потому, что Путин тоже. У него тоже есть имидж. У него тоже есть лицо.
И мы готовы Турцию, как бы, не то, что простить, а понять. Да? Если турки извинятся. Но мы видим то, что видим. И в этой ситуации мы можем получить очень нестабильную Турцию. Очень агрессивную Турцию. Мы видим, что Турция начинает пытаться…. Вот тоже, поведение в казино…. Когда Вы проигрались, вместо того, что бы жёстко вернуться на свою политику или встать из-за стола и уйти, Вы пытаетесь отыграться. То есть, Вы ещё больше рискуете. Пытаясь отыграться. Отыграть то, что проиграли.
И то же самое происходит с Турцией. Она пытается отыграться.
И отсюда её поддержка ИГ, и вторжение в Северный Ирак, отсюда различные поползновения, связанные с Крымом.
Никто не спорит, с Турцией были проблемы. Она не была такая ласковая и пушистая.
У нас было непонимание последние годы. Очень серьёзные. Это и крымский вопрос. Когда мы вернули себе Крым, а турки обиделись. Потому, что мы стали ущемлять там ту агентуру, которую Турция создавала….
Валентин Филиппов: Но она создавала. Действительно.
Геворг Мирзаян: Для определённых целей в будущем. Возможно. Все мы прекрасно помним договор о присоединении Крыма к России, где было написано, насколько помню, что Крым может принадлежать только России. Если он уходит из состава России, то Турция может его возвращать. Да?
Все об этом забыли. И до момента бы не помнили. До момента. Когда нужно было бы об этом вспомнить.
Валентин Филиппов: Турция всегда давала неофициально денег татарам крымским. Как теперь воспринимать создание татарских батальонов добровольческих на Украине?
Геворг Мирзаян: Они будут сидеть на Украине, по украинским сёлам. Заниматься рэкетом. Предлагать услуги бизнесменам для отжима собственности. Как это делает «Правый Сектор». Многие другие. Скажем так. Так называемые патриоты.
Но, конечно, никто из них умирать в Крым не пойдёт.
Зачем это?
Зачем, когда есть бизнес, когда есть деньги?
То есть, сейчас смысл в том, что, как я понимаю, господин Джемилев, и вся его дружная компания попытаются создать на Украине кормушку, которая была в Крыму. Чтоб она хотя бы частично финансировала меджлис. Потому, что понятно, что без денег они никому там не нужны. Господин Джемилев активно использует себя, своё имя, он продаётся в аренду господину Порошенко для эксплуатации крымского вопроса. И пока крымский вопрос будет эксплуатироваться, господин Джемилев будет получать финансирование. Как от Турции, так и от Порошенко.
Проблема в том, что он не будет же долго эксплуатироваться. Россия и Европа достигли компромисса по Крыму. Европа махнула рукой. Сказала: «Чёрт с Вами, Крым Ваш». Ну, де-факто, сказала.
Заметьте, все санкции к Крыму не привязываются. Они привязываются только к Донбассу. Крым уже российский. В какой-то момент Крым будет уже не интересен никому. И, может даже, Порошенко будет не интересен. А как-то жить дальше надо. За счёт чего-то.
Вот поэтому они и пытаются создать эту кормушку.
Возможно, поэтому была сделана «блокада Крыма».
Потому, что им нужно было поднять свой статус, известность, цитирование.
И вся эта история с продовольственной блокадой, этими «точками сбора» товаров, которые покупали по-дешёвке активисты и перепродавали в Крым, это чистейшей воды «навязывание посредника». Чистейшей воды рэкет.
Всё это из этой серии.
Валентин Филиппов: Ну, хорошо. Огромное Вам спасибо. Ещё раз Вас с Новым Годом, который прошёл. С Рождеством. Со Старым Новым Годом, как положено в Ташкенте. И, ну, доживём до Шаббата.
Геворг Мирзаян: Доживём. До свидания!
Комментариев нет:
Отправить комментарий