Экономическая Теория всего...

Что, если бы су­ще­ство­ва­ла еди­ная эко­но­ми­че­ская «Тео­рия всего»? Одна тео­рия, под кры­лом ко­то­рой уме­ща­лись бы все бес­чис­лен­ные по­во­ро­ты ис­то­рии? Что ж, воз­мож­но, она уже су­ще­ству­ет.

В недав­ней ста­тье ко­лум­нист-эко­но­мист Пол Круг­ман при­вел гра­фик, ко­то­рый на­звал «но­вей­шей ис­то­ри­ей в одном гра­фи­ке». Этот гра­фик по­ка­зы­ва­ет, что за по­след­ние несколь­ко де­ся­ти­ле­тий до­хо­ды в стра­нах, где фор­ми­ру­ет­ся сред­ний класс, на­при­мер, в Китае, резко воз­рос­ли, тогда как пред­ста­ви­те­ли сред­не­го клас­са в бо­га­тых стра­нах, таких, как США, были не столь успеш­ны.

При этом несколь­ко де­сят­ков лет назад Круг­ман со­здал тео­рию, ко­то­рая пре­тен­ду­ет на зва­ние «Тео­рии всего» и, воз­мож­но, спо­соб­на объ­яс­нить этот гра­фик.

Нет, это не кейн­си­ан­ская эко­но­ми­че­ская тео­рия, ко­то­рую Круг­ман вос­пе­ва­ет в своем блоге и вы­хо­дя­щей два­жды в неде­лю ав­тор­ской ко­лон­ке в New York Times. Это даже не Новая тео­рия меж­ду­на­род­ной тор­гов­ли, ко­то­рая его про­сла­ви­ла. Речь о тео­рии, ко­то­рая на­зы­ва­ет­ся «Новая эко­но­ми­че­ская гео­гра­фия», раз­ра­бо­тан­ной Полом Круг­ма­ном в 90-е вме­сте с эко­но­ми­ста­ми Ма­са­хи­сой Фуд­зи­та из Япо­нии и Эн­то­ни Ве­на­бл­сом из Ве­ли­ко­бри­та­нии.

Новая эко­но­ми­че­ская гео­гра­фия — это тео­рия о го­ро­дах. В ее ос­но­ве лежит очень про­стая идея.

Ком­па­нии стре­мят­ся быть ближе к кли­ен­там, а ра­бот­ни­ки — к ра­бо­то­да­те­лям. Но кли­ен­ты и ра­бот­ни­ки — это одни и те же люди! Таким об­ра­зом, между лю­дь­ми и ком­па­ни­я­ми есте­ствен­ным об­ра­зом воз­ни­ка­ет по­буж­де­ние сбли­жать­ся.

Те­перь учтем, что в ком­па­ни­ях дей­ству­ет эко­но­мия от мас­шта­ба: вме­сто того, чтобы стро­ить мил­ли­он кро­хот­ных пред­при­я­тий (как пы­тал­ся сде­лать Мао Цз­э­дун во время зло­по­луч­но­го Боль­шо­го скач­ка), куда ра­зум­нее иметь малое число боль­ших за­во­дов или офи­сов.

Это со­зда­ет эф­фект снеж­но­го кома. Ком­па­нии раз­ме­ща­ют свои боль­шие за­во­ды и офисы там, где на­хо­дят­ся люди, а люди пе­ре­ме­ща­ют­ся туда, где можно по­лу­чить ра­бо­ту. Так об­ра­зу­ет­ся город. Но город не может стать слиш­ком боль­шим, по­то­му что ему по-преж­не­му тре­бу­ет­ся снаб­же­ние от уда­лен­ных фер­мер­ских хо­зяйств, шахт и лесов, а также из-за роста цен на землю.

Вот тут-то начинается самое интересное

По мере роста го­ро­дов эко­но­ми­ка ста­но­вит­ся все бо­га­че. В конце кон­цов при­хо­дит время для об­ра­зо­ва­ния но­во­го го­ро­да — и он неожи­дан­но по­яв­ля­ет­ся в дру­гом месте. Со вре­ме­нем, по мере роста эко­но­ми­ки, воз­ни­ка­ет мно­же­ство го­ро­дов раз­ных раз­ме­ров.

Новый город редко об­ра­зу­ет­ся между двумя уже су­ще­ству­ю­щи­ми. Круп­ные го­ро­да ведут тор­гов­лю между собой, и им со­вер­шен­но не нужен млад­ший брат по со­сед­ству. Это объ­яс­ня­ет, по­че­му, на­при­мер, город Кол­ледж-Стей­шен в Те­ха­се едва ли смо­жет стать круп­ным про­мыш­лен­ным узлом: он на­хо­дит­ся точно по­се­ре­дине между Хью­сто­ном, Ости­ном и Дал­ла­сом.

И тут новая эко­но­ми­че­ская гео­гра­фия пре­вра­ща­ет­ся в Тео­рию всего. Пред­ставь­те, что эко­но­ми­че­ские еди­ни­цы, о ко­то­рых мы го­во­рим, — не го­ро­да, а стра­ны. Здесь си­ту­а­ция несколь­ко иная, по­то­му что людям слож­но пе­ре­се­кать гра­ни­цы, но ка­пи­тал и то­ва­ры пе­ре­ме­ща­ют­ся легко. А зна­чит, за­ко­ны тео­рии Круг­ма­на ра­бо­та­ют и для этой мо­де­ли.

Ре­зуль­та­ты впе­чат­ля­ют. Ин­ду­стри­а­ли­за­ция, ко­то­рая на уровне целой стра­ны по сути яв­ля­ет собой ур­ба­ни­за­цию, рас­про­стра­ня­ет­ся как вирус. Она за­рож­да­ет­ся в одной стране, затем пе­ре­ки­ды­ва­ет­ся на близ­ле­жа­щие, или на го­су­дар­ства, име­ю­щие силь­ные тор­го­вые связи с уже про­мыш­лен­но раз­ви­ты­ми стра­на­ми. Вспом­ни­те, что ин­ду­стри­а­ли­за­ция на­ча­лась в Ве­ли­ко­бри­та­нии, затем рас­про­стра­ни­лась на Фран­цию, потом охва­ти­ла США и Гер­ма­нию, далее — Япо­нию, Южную Корею и Тай­вань.

Каж­дый раз, когда оче­ред­ная стра­на на­чи­на­ет пре­вра­ще­ние из за­ви­ся­ще­го от ре­сур­сов за­хо­лу­стья в про­мыш­лен­ный центр вли­я­ния, из­ме­не­ние про­ис­хо­дит вне­зап­но. С те­че­ни­ем вре­ме­ни и по­яв­ле­ни­ем все боль­ше­го числа раз­ви­тых стран-ис­точ­ни­ков ка­пи­та­ла, каж­дая сле­ду­ю­щая ин­ду­стри­а­ли­за­ция про­хо­дит быст­рее, чем пред­ше­ству­ю­щие, и ведет к все более впе­чат­ля­ю­щим «эко­но­ми­че­ским чу­де­сам».

Есть одно «но»

По­сколь­ку ин­ду­стри­а­ли­за­ция — это неров­ный про­цесс, каж­дый раз, когда оче­ред­ная стра­на со­вер­ша­ет ска­чок в раз­ви­тии, уже раз­ви­тые стра­ны ис­пы­ты­ва­ют за­мед­ле­ние роста. Иными сло­ва­ми, ин­ду­стри­а­ли­за­ция в США и Гер­ма­нии в конце XIX — на­ча­ле XX веков могла вы­звать вре­мен­ное за­мед­ле­ние в Ве­ли­ко­бри­та­нии и Фран­ции. А немыс­ли­мый про­гресс Китая мог несколь­ко за­мед­лить рост США, Япо­нии, Южной Кореи и Ев­ро­пы.

Таким об­ра­зом, тео­рия новой эко­но­ми­че­ской гео­гра­фии может ча­стич­но объ­яс­нить общее за­мед­ле­ние роста, ко­то­рое ис­пы­ты­ва­ют раз­ви­тые стра­ны с тех пор, как в 2000 году Китай всту­пил во ВТО.

Эта тео­рия од­но­вре­мен­но об­на­де­жи­ва­ет и обес­ку­ра­жи­ва­ет. Об­на­де­жи­ва­ет, по­сколь­ку из нее сле­ду­ет, что в конце кон­цов блага ин­ду­стри­а­ли­за­ции рас­про­стра­нят­ся на все стра­ны на Земле — это толь­ко во­прос вре­ме­ни. Но она и обес­ку­ра­жи­ва­ет, по­то­му что про­цесс зай­мет много лет, и даже если стра­на идет со­вер­шен­но вер­ным кур­сом, ей при­дет­ся по­до­ждать своей оче­ре­ди.

Из этой тео­рии также сле­ду­ет, что про­цесс гло­ба­ли­за­ции будет пе­ри­о­ди­че­ски вы­зы­вать вре­мен­ное за­мед­ле­ние роста до­хо­дов в бо­га­тых стра­нах или даже их сни­же­ние, про­во­ци­руя про­тек­ци­о­нист­ские на­стро­е­ния, пре­пят­ству­ю­щие гло­ба­ли­за­ции.

В любом слу­чае, если тео­рия Круг­ма­на верна, то по мере ин­ду­стри­а­ли­за­ции Китая про­изой­дет уско­ре­ние роста в США и дру­гих бо­га­тых стра­нах.