ЧТО ТАКОЕ НЕОЛИБЕРАЛИЗМ? МИФЫ И РЕАЛИИ БУРЖУАЗНОЙ «ЭКОНОМИКС»...

Александр Берман 

перепечатал из www.komunist.com.ua 

 

Краткий экскурс в историю «экономикс»

На исходе ХХ века западный лексикон пополнился термином «неолиберализм». Вначале он занял приоритетное место в буржуазных учебниках по «экономикс», как называется экономическая теория правящего класса в мире капитала. Вскоре это понятие перекочевало из университетских аудиторий на страницы газет и журналов, в другие средства массовой информации. С момента ввода в деловой оборот неолиберализм не скупился на обещания обеспечить благосостояние для всех. В действительности он преследовал совсем иные цели: добиться перераспределения национального богатства в пользу сильных мира сего.

Для реализации этих замыслов неолиберальные идеи в конце ХХ века начали усиленно внедряться в массовое сознание трудящихся. В связи с этим в мире труда все чаще звучит вопрос, что такое неолиберализм. Чтобы ответить на него, следует выяснить этимологию (происхождение) этого «новояза». Термин «неолиберализм» состоит из двух частей: «нео» (новый) и «либерализм». Последнее понятие широко используется для обозначения буржуазного идеологического, политического и экономического течения, объединяющего сторонников демократических свобод и «свободного предпринимательства».

«Свободное предпринимательства» сводится к французскому выражению Laissez Faire, что в переводе на русский означает «пусть они делают что хотят». Взяв на вооружение этот вседозволяющий постулат, правительства в капиталистических странах разрешили бизнесу самому определять свое поведение. В своих интересах. Возможно, многие читатели впервые встречаются с такой необычной трактовкой неолиберализма. Но в жизни люди труда сталкиваются с ним на каждом шагу. Когда не могут оплатить счета за жилье, когда им отказывают в медпомощи, когда их выбрасывают из дома на улицу «свободные предприниматели» и т.д. и т.п.

Все это — прямые результаты внедрения неолиберальной теории в экономическую практику. Суть неолиберализма: дать богатым все, бедным — ничего. Или забрать у людей труда последнее. Характерным примером в этом отношении служит Украина. Особенно после т.н. «революції гідності». Сегодня ее плоды пожинают тысячи оте­чественных и закордонных «негідників» на фоне тотального обнищания и массового вымирания народа. В этом контексте как обвинительный приговор им всем звучат слова французского социолога Пьера Бурдье: «Неолиберальная теория как СПИД. Она разрушает иммунную систему своих жертв». За злодеяния такого рода олигархическим кликам во всем мире рано или поздно придется отвечать. В т.ч. в Украине, ставшей добычей глобальных и локальных стервятников.

Либерализм утвердился в западных странах в ХІХ веке и господствовал там до начала ХХ века. Основные постулаты этой доктрины сформулированы в книге шотландского экономиста А.Смита «Исследование о природе и причинах богатства народов» (1776). По его мнению, «естественная гармония» в экономике устанавливается стихийно и не требует вмешательства государства. В условиях разделения труда каждый человек, преследуя личный интерес, способствует росту богатства нации.

Эпигоны Смита решительно выступили против правительственного вмешательства в экономику, за отмену любых ограничений в производстве и торговле. Такие идеи были «либеральными», ибо выводили бизнес из­под государственного контроля, делали ставку на индивидуализм в поощрении «свободного» предпринимательства, «свободной» конкуренции и других свобод. Это развязывало руки капиталистам в извлечении прибыли без каких­либо препятствий и барьеров.

Таким образом, либерализм открыл дорогу «рыночному» толкованию свободы и демократии как снятию всех ограничений на пути развития капиталистических отношений. Благодаря этому термин «либеральный» стал синонимом определения «капиталистический». С другой стороны, политико­юридическим выражением либеральной доктрины «свободного предпринимательства» стало насаждение «правового государства» и буржуазного парламентаризма в западных странах. За ширмой этих институтов действует вся система эксплуатации человека человеком.

Трансформация либерализма в ХХ веке

Либерализм в классическом виде просуществовал не так долго. В ХІХ веке он стал подвергаться критике сторонниками проведения более гибкой социальной политики, идеологами буржуазно­либерального реформизма. Первенство в этом отношении принадлежит английскому экономисту Дж. С. Миллю. По словам К.Маркса, он относился к числу буржуазных ученых, пытавшихся «согласовать политическую экономию капитала с притязаниями пролетариата, которых уже нельзя было более игнорировать».

Проповедуя каноны буржуазного гуманизма, Дж. С. Милль выступал за облегчение участи трудящихся. Он признавал вопиющее неравенство в распределении доходов при капитализме и видел один из его главных пороков в безразличном отношении наемных рабочих к своему труду. Однако дальше отхода от либеральной доктрины, видящей в государстве «ночного сторожа», и признания необходимости вмешательства правительства в распределение Дж. С. Милль не пошел. Почему?

Ответ на этот вопрос дает профессор Калифорнийского университета П. Голдстин. «Обычно приписываемое Кейнсу формирование идеологии либерал­реформизма, — отмечает он, — восходит к Джону Стюарту Миллю, который, признав, что ожидаемая гармония капиталистического строя не является автоматической, стал утверждать, что его диспропорциональное воздействие на распределение богатства можно ослабить, а социализма избежать политическим регулированием экономического распределения…».

Первые «опыты» буржуазного реформизма в области рабочего законодательства были
поставлены на Западе в середине ХІХ в. и продолжались до начала Первой мировой войны. По словам В.И.Ленина, это были «реформы против революции», «частичное штопанье гибнущего режима в интересах разделения и ослабления рабочего класса, в интересах удержания власти». Более глубокая эрозия либерализма началась после Великой Октябрьской социалистической революции.

Победа Великого Октября вызвала резкое обострение отношений между трудом и капиталом. «Государственные и политические деятели в Северной Америке, — пишет канадский историк Д.Беркюсон, — обнаружили себя неподготовленными к яростной атаке промышленных волнений и пришли к выводу, что русский эксперимент может успешно повториться, если не сделать быстрые и существенные изменения в существующей системе». Стремлением капитализма обрести «человеческое лицо» (вопреки пословице «черного кобеля не отмоешь добела») и объяс­няется отход буржуазии от либерализма к середине ХХ века.

Весомый удар по этой доктрине нанес мировой экономический кризис 1929–1933 гг., вошедший в историю под названием «Великая депрессия». Он не только обнажил несостоятельность либерализма, но и поставил под вопрос дальнейшее существование капиталистического строя. В поисках выхода старым строем из исторического тупика, по признанию американских экономистов, не последнюю роль сыграл «советский фактор», опыт планового ведения хозяйства в СССР.

В то время американцы внимательно следили за «советским чудом» и ратовали, как С. Чейз в своей книге «Новый курс» (1932), за экономику, функционирующую как «разумное целое», а не как «беспорядочная толпа маньяков». Успехи СССР оказали прямое влияние на внедрение регулирования макроэкономических процессов в США и других странах. Претворение в жизнь «нового курса» Ф.Рузвельта в США и расширение социал­демократии в Старом Свете в рамках кейнсианства несколько облегчили положение пролетариата и укрепили веру в то, что государство должно вмешиваться в экономику в интересах общества.

Однако новая стратегия либерал­реформизма, которая использовалась в качестве «превентивной  медицины», не смогла предотвратить втягивание мира капитала в полосу экономических кризисов в начале 1970­х годов. Это привело к сокращению нормы прибыли и вдохновило «корпоративную элиту» на возвращение к практике либерализма. Возрождение либерализма в конце  ХХ века сделало его новым вином в старых мехах, то есть неолиберализмом. С ускорением глобализации капитализма после развала СССР неолиберализм приобрел планетарные масштабы и сделал заложниками этой антигуманной модели развития миллиарды людей. По словам профессора Инсбрукского университета Клаудии фон Верлхоф, разница между старым и новым либерализмом состоит в том, что «либеральные экономические цели прошлого теперь не только воскрешены, но и стали «глобализированными»».

Новое вино в старых мехах

На рубеже 1960–1970­х годов эпицентр нео­либерализма переместился в «чикагскую школу экономики» во главе с профессором Милтоном Фридманом. Последняя стала инкубатором по выращиванию «чикагских мальчиков», пустивших под откос десятки стран в ходе проведения «радикальных экономических реформ», в т.ч. на «постсоциалистическом» пространстве. Украина оказалась в числе их первых жертв. По мнению одного из критиков «чикагской школы экономики» Эвана Джоунса, эта школа пользуется репутацией «пристанища перепроектирования государства в интересах капитала на протяжении более чем трех последних десятилетий».

Первым испытательным полигоном для неолиберальной модели развития было Чили после военного переворота, свержения конституционного правительства С. Альенде и прихода к власти военной хунты во главе с генералом А. Пиночетом в 1973 г. В результате страна на долгие годы погрузилась в пучину государственного террора и неолиберальной контрреволюции. Все прогрессивные достижения эпохи Альенде были упразднены. Экономика страны оказалась на грани полного краха. Ее лечение «чикагскими мальчиками» методами «шоковой терапии» по рецептам МВФ оказалось дороже самой болезни. В результате неолиберальных реформ 85% населения оказались в тисках бедности.

Некоторая стабилизация экономической ситуации в Чили была достигнута только на исходе ХХ века. Затем это назвали «экономическим чудом». Кстати, ничего не давшим чилийскому народу, кроме значительного социального расслоения в результате перераспределения национального богатства в пользу богатых. После обкатки неолиберальной модели на чилийской земле она была взята на вооружение правительством Р. Рейгана в США и М. Тэтчер в Великобритании и навязана всем их сателлитам. В т.ч. тем, которые шли социал­демократическим путем. «Второе дыхание» неолиберализм обрел после демонтажа социализма в странах Восточной Европы и СССР, давшего старт их колонизации западным капиталом под девизом ВБ–МВФ «Свободу для рынка. Долой регулирование!»

Главные положения неолиберализма сводятся к следующим постулатам:

Ставка неолиберализма на господство рынка ведет к освобождению «свободного предпринимательства» от большинства обязательств перед обществом. Это наносит огромный ущерб большинству землян и среде их обитания. Насаждение неолиберального фундаментализма сопровождается снижением зарплаты, разрушением профсоюзов, попранием прав трудящихся, ростом безработицы и экспортом рабочих мест. Для убеждения людей в том, что неолиберализму нет альтернативы, в ход пущены старые идеи, будто «нерегулируемый рынок — лучший способ стимулирования экономического роста, выгодного всем и каждому».

Сокращение общественных расходов на образование, здравоохранение, вспомоществование бедным и на другие социальные программы влечет за собой деградацию рабочей силы и населения в капиталистических странах, бурный рост и интенсификацию старых социальных патологий и чумы ХХ века — СПИДа. Выступая против «государства всеобщего благоденствия», большой бизнес не отказывается от правительственных субсидий и налоговых льгот в своих интересах.

Дерегулирование, или отмена государственного контроля, преследует цель свести к минимуму правительственное вмешательство в дела корпораций, включая защиту окружающей среды и обеспечение охраны здоровья и безопасности труда на рабочем месте. Главный мотив адвокатов «раскрепощения» экономики — никто и ничто не должны препятдится к продаже государственных предприятий, товаров и услуг частным инвесторам. Она охватывает все сферы народного хозяйства — банки, промышленность, железные дороги, электростанции, школы, вузы, больницы и даже источники пресной воды. Обычно это делается «во имя обеспечения большей эффективности», но приводит, как правило, к концентрации еще большего богатства в руках немногих и взвинчиванию ими цен на товары и услуги.

Демонтаж концепции «общественного блага» и замена ее концепцией «индивидуальной ответственности» всемерно усиливает давление буржуазии на беднейшие слои населения в обществе, с тем чтобы побудить их к поиску собственных способов решения проблем в области здравоохранения, образования и т.д. Потерпевшие неудачу на этом пути подвергаются шельмованию, обвинению в «лености» и других прегрешениях.

недряются в экономическую практику Всемирным банком (ВБ) и Международным валютным фондом (МВФ), пользующимися сегодня славой «экономических убийц». Они представляют интересы господствующего класса, названного американским исследователем Джоном Перкинсом «корпотократией». Поэтому неолиберальные реформы ВБ–МВФ направлены не на повышение уровня жизни народов мира, а на создание благоприятных условий для увеличения нормы прибыли корпорациями. В наши дни в мире бытует мнение, что неолиберализм приносит выгоды богатым странам и лишения — бедным. Это не совсем так, ибо он отвечает интересам богатых — и в богатых, и в бедных странах. И несет невыразимое горе и многочисленные страдания бедным и
неимущим и в тех, и в других.

К такому выводу все чаще приходят западные ученые. Так, например, президент Американской социологической ассоциации (АСА) Дж.Р.Феагин в своем послании «Социальная справедливость и социология: Повестка дня для ХХІ века» отмечает, что многие из социальных и экономических проблем, вызывающих самую большую тревогу сегодня, зачастую создаются или усугубляются современным капитализмом. Это особенно относится к «постсоциалистическим» странам, в которых правит бал буржуазный тандем «экономических убийц» ВБ–МВФ.

13 марта с.г. американский репортёр Роберт Перри посвятил свою статью «Как «свободные рынки» порочат «демократию»: Внешняя политика США в Украине и Венесуэле» анализу реформ, которые предстоит реализовать Украине ради получения очередного займа от МВФ. На основании исследования их содержания он пришел к выводу: «эти «реформы» разработаны для того, чтобы сделать тяжелую жизнь средних украинцев еще тяжелее путем урезания пенсий, снятия защиты занятости, принуждения людей к труду в преклонном возрасте и повышения платы за отопление в зимнее время». Так видит квинтэссенцию «жизни по-новому» в Украине зарубежный аналитик,
с такой «жизнью по-новому» вскоре столкнутся миллионы «пересічних українців». Такова будет цена первого транша, полученного 13 марта с.г. Украиной от МВФ в размере 5 млрд долларов.

Особую обеспокоенность многих честных интеллектуалов в наши дни вызывает растущий разрыв между олигархической «верхушкой» и «низами» во всех странах. В связи с этим Феагин подчеркнул, что неравенство в распределении доходов и богатства достигло рекордных уровней в США, которые позиционируют себя «страной равных возможностей». В США верхний 1% домохозяйств обладает большим богатством, чем нижние 95%, вместе взятые. В глобальном измерении около 80% людей в мире живут сегодня в бедности или на уровне бедности.

В своем обращении к членам АСА Феагин призвал «к более глубокому анализу социальными науками социальной справедливости, которая включает в себя не только справедливость в распределении ресурсов, социальное равенство и уважение разнообразия, но также и отмену социального угнетения». Вполне понятно, что добиться этой цели в рамках капиталистической системы невозможно.

Потому что альфой и омегой этой формации является не расширение элементов социализма, как убеждали советский народ горбачевские «прорабы перестройки», а социал-дарвинизм. Суть его состоит в том, что в условиях глобального капитализма выживают только самые сильные и приспособленные. Остальные умирают, перерождаются или вырождаются. Такая печальная участь ожидает в ближайшем будущем народ Украины в условиях нового раунда неолиберальных реформ под патронатом ВБ–МВФ. Если народ не поймет, что под прикрытием «структурных преобразований» экономики идет тотальное расчеловечивание Украины. Если народ с помощью коммунистов не освободится от рыночных иллюзий, не возьмет свою историческую судьбу в свои руки и не будет отстаивать свои жизненные интересы и права до победного конца.

<hr size="1"/>

Автор:Анатолий Арсеенко, политический обозреватель