ФОРМУЛА ГОСУДАРСТВЕННОСТИ.

Прочитал статью Егора Холмогорова «Вымышленное царство». Как всегда, с интересом. У автора живой язык, яркие образы. Но в отношении смысла статьи остался в некоторой растерянности, что тоже часто бывает у меня при знакомстве с текстами Холмогорова и некоторых его соратников по националистической идеологии.

Автор много и с удовольствием цитирует «Хождение за три моря» Афанасия Никитина, причём в неадаптированной, оригинальной версии. Мне самому нравится этот памятник российской словесности. У меня есть свои любимые места, например: «А иду я на Русь, кѣтъмышьтыр имень, урусь тутътым. Мѣсяць мартъ прошел, и яз заговѣлъ з бесермены в недѣлю, да говѣл есми мѣсяць, мяса есми не ѣлъ и ничего скоромнаго, никакие ѣствы бесерменские, а ѣлъ есми по двожды на день хлѣбъ да воду, авратыйля ятмадым. Да молился есми Христу Вседрьжителю, кто сотворил небо и землю, а иного есми не призывал никоторого именемъ, Богь олло, Богъ керим, Богъ рагимъ, Богьхудо, Богъ акьберь, Богъ царь славы, олло варенно, олло рагимельно сеньсень олло ты».

Не совсем понятно, однако, что автор желает доказать цитатами из «Хождения...»? Что Афанасий Никитин не любил нерусских восточных людей, особенно мусульман, и только с индусами более-менее сошёлся? Ну да, я и сам такой. Что купец Афанасий Никитин очень скучал по родной стороне и сохранял приверженность православной вере? Тоже верно. Если бы статья была о Никитине и его нелёгкой, но интересной судьбе, то вопросов не было бы. Но ведь статья словно бы о другом. О несуществовании «евразийской» исторической, политической и культурной общности. А в этом тверской купец плохой помощник. Сам «мультиязык» его творения свидетельствует об ином.

Холмогоров объясняет нерусские вставки тем, что автор, во-первых, не имел под рукой русских церковных книг, поэтому вынужден был пользоваться мусульманскими формулами; во-вторых, опасался высказывать по-русски наиболее крамольные мысли и «шифровал» их татарским языком. Но по тексту памятника мы видим, что иным языком записаны не только молитвенные формулы и не только крамола, а и вполне бытовые впечатления (например, о проституции — здесь, полагаю, могла сработать психологическая установка: темы, запретные в первой языковой культуре человека, переживаются им в другом, втором своём языке, так снимается табу; в качестве примера — многие носители иных языков бывшего СССР, имея в своих языках достаточный набор оскорбительной и табуированной лексики, гораздо чаще и легче, естественно, автоматически «матерятся» по-русски; данные места в памятнике показывают, что первым и родным языком тверича был, конечно, русский; однако и татарский язык он знал настолько хорошо, что мог не только переводить для себя, но и прямо непосредственно говорить, писать и думать сразу по-татарски; то есть, это был язык для Никитина не иностранный, а «второй» свой; опять же, как русский язык для советских нацменьшинств). А по поводу шифровки крамольных мыслей вообще смешно: от кого купец Никитин хотел скрыть смысл своих записок, если большинство его потенциальных читателей, цензоров и судей знали татарский язык не хуже, чем он?

По моему скромному мнению, «Хождение за три моря» Афанасия Никитина зафиксировало уникальную языковую ситуацию в России XV века. Люди нелокального образа жизни: купцы, путешественники, казаки, воины, чиновники, проповедники, и так далее, были, как правило, двуязычны (или многоязычны). Иначе быть не могло, так как на просторах Евразии «языком межнационального общения» был, например, «татарский» (в иных местах арабский и персидский, как в Европе – латынь). Нет ничего случайного в том, что в конечном итоге государственным языком и языком межнационального общения в России стал русский язык; напротив, это было и естественно, и соответствовало сложившейся расстановке цивилизационных сил. Однако «Хождение...» показывает нам момент колебания в языковом выборе.

И ведь есть в истории примеры обратного. Вестготы были основателями испанской государственности, но ещё до завоевания Испании маврами полностью утратили свой готский язык, и перешли на латинский, язык межнационального общения на территориях развалившейся Римской империи. При этом сохраняя своё национальное самосознание как готов! Полагаю, важную роль здесь сыграл выбор конфессии и прилагающегося к нему языка богослужения: вестготы в 589 году отказались от арианской церкви с богослужением на готском языке и приняли католичество с богослужением на латыни. Также и единое православие с книгами и службами на церковнославянском способствовало утверждению в России русского языка в роли общего, обязательного, государственного.

Что я хочу сказать: памятник, цитируемый Холмогоровым, свидетельствует в пользу теории, совершенно противоположной взглядам Холмогорова. А именно: что в стремительно расширяющейся России XV и дальнейших веков сосуществовало множество этносов, культур, языков, цивилизаций, находившихся в соприкосновении и взаимно влиявших друг на друга; что интеграция северо-восточно-евразийского пространства была объективной необходимостью, и в силу ряда закономерностей роль интегратора сыграла русская цивилизация; что, однако, роль татарской компоненты никак не может быть сведена к роли каких-нибудь гуннов, которые нахлынули, завоевали, а потом схлынули, ничего после себя не оставив; что, напротив, был даже некий момент колебания чаши весов между русской и татарской формами интеграции (содержание же интеграционного процесса и его результат, по моему мнению, не могли сильно отличаться в силу объективных исторических причин).

Далее, Егор Холомогоров устами младенца, своей дочери, глаголет, что Киевская Русь и Россия есть одно и то же. Переводя на взрослый язык, речь о том, что современная Россия является преемницей Киевской Руси, а не, например, Золотой Орды (как утверждают некоторые евразийцы). Я думаю, сам Холмогоров, будучи умным и образованным человеком, вполне способен понять, что такое упрощение является чисто идеологическим трюком. С точки зрения более или менее строгой исторической науки сама постановка вопроса: является ли Россия продолжательницей дела Киевской Руси или Золотой Орды? - грешит малосмыслием. Наверное, можно осторожно сформулировать так: в XIV-XVI веках на территориях вокруг Москвы сформировалась новая политическая нация, давшая начало новому государственному образованию, сохранившему прямую преемственность с русскими княжествами времён до ига, и, однако, испытавшему значительное влияние Византии, через единство религии, и Орды, через общность и заимствование территориально-государственных установок и политических институтов. И это тоже будет упрощённым определением.

Снова обратимся к Испании и готам, чья история во многом типична, показательна, а, главное, хорошо изучена, благодаря обилию и даже переизбытку письменных свидетельств. В 1492 году завершилась Реконкиста. Последний эмират мавров, Гранада, был сокрушён католическими королями Фердинандом и Изабеллой. 777 лет (ну, или около того) Испания жила под властью мавров. Сопоставимо с нашим ордынским игом. Хотя, конечно, и дольше, и не одно и то же. Фердинанд и Изабелла брачной унией соединили Арагон и Кастилию, создав единую Испанию. Была ли новая Испания простым воспроизведением вестготского королевства, павшего под натиском мусульманских завоевателей несколько веков назад? Или, может, фениксом Римской империи? Вряд ли. Просто потому, что невозможно переселить вестготов из их VII века в XV век Испании. Слишком многое стало другим.

Конечно, в случае Испании хотя бы никто (насколько мне известно) не провозглашает прямой исторической преемственности с мусульманским Халифатом. Хотя никто и не отрицает силы и степени влияния традиций мусульманских эмиратов на нынешнюю Испанию: следы такого влияния очевидны в материальной культуре. Но здесь есть, например, такая ещё разница: в России татарские, бывшие ордынские, элиты были в значительной части инкорпорированы в общегосударственную элиту. Не было особых проблем и для прочих татар. В случае принятия православия и при желании они могли полностью русифицироваться, так как «русский» значило, главным образом, «православный». В Испании же мусульманские элиты были изгнаны или уничтожены. Оставшиеся мусульмане были крещены в католичество, но на этом их не оставили в покое. Не один век после окончания Реконкисты инквизиция отыскивала и карала «морисков», бывших мусульман, подозревая их в неискренности при смене веры.

Так вот, Испания при католических королях создавалась заново. Так же и Россия при московских князьях и, позже, царях. Конечно, не на пустом месте. Из ничего может творить только Бог (и некоторые андронно-колайдерные физики: правда, пока только в теории). Однако говорить о восстановлении вестготской, или киевско-русской государственности вряд ли возможно.

Егор Холмогоров увлекательно повествует нам о том, что так называемой «империи Чингисхана» никогда не существовало. Был военно-грабительский, паразитарный союз орд под властью потомков Чингиса, чингизидов. Отчасти это так. «Империю» монголов трудно назвать полноценным государством. Характер этого образования был паразитический. Однако не примитивный, не набеговый. Опять-таки, это были уже не гунны Аттилы. Орда была паразитической по отношению к завоёванным странам в том же смысле, в каком современный глобальный капитализм паразитирует на национальных экономиках.

Территории орд чингизидов образовывали не единое государство, но некоторую конфедерацию. И, кстати, очень важно — таможенный союз. Чингизиды были большими поклонниками теории «свободной торговли». Целью своей полагали разрушение всех протекционистских барьеров (вместе с создающими такие барьеры национальными государствами) и создание одной большой свободной экономической зоны. Надо думать, что «советчиками» чингизидов в этом деле были их ближайшие экономические союзники, мультинациональные (или вненациональные, что точнее) торгово-финансовые корпорации Генуи и пр. Генуэзцы не только были торговыми партнёрами ордынцев, перепродавая награбленное и рабов, но и участвовали в походах, занимались финансово-экономическим обеспечением и снабжением войск. Они приобрели в Орде (я условно называю так все чингизидские и пост-чингизидские образования) большое влияние. Весьма возможно, что в противостоянии между Тамерланом и Тохтамышем генуэзцы приняли сторону Тамерлана и тем решили судьбу Тохтамыша.

В общем, методика ограбления народов в Орде была сложной, включала вполне современные капиталистические приёмы. И предполагала, поэтому, наличие высоких для своего века технологий управления. Каковые частично были заимствованы или оказали влияние на московское государство. Хорошо это или плохо — сейчас не об этом.

А вот вам с другой стороны Киевская Русь. Как ни странно, но государственное образование, известное нам под этим именем, в виде единого целого существовало весьма ограниченные промежутки времени. Большей же частью это были территории совместного владения одной династии, Рюриковичей, которые перемещались между престолами княжеств по сложной династической схеме (так же как и Орда была коллективным владением династии чингизидов). Было культурное и в некоторой степени этническое единство, более чем в Орде. А вот степень экономической интеграции была по некоторым параметрам даже ниже. Например, могли существовать пошлины при пересечении границ княжеств.

Кроме того, существовали разные векторы притяжения и развития. Четыре, по сторонам света. Киев был заинтересован в соединении с Европой, что и осуществлял через династические браки, вполне традиционно для всех европейских королевств. Впоследствии западные территории были приняты в «Евросоюз» через посредство русско-литовского государства. Новгород имел другие ориентиры, он владел колониями на севере и желал развиваться как северная Генуя. Святослав покинул Киев и отправился на юг; по готско-скандинавской памяти своей он искал Асгард в землях причерноморья и Северного Кавказа, а также воевал Византию, чтобы получить статус оплачиваемого федерата империи. И, наконец, решающим оказался вектор натиска на восток (точнее, на северо-восток), по линии от Киева на Москву. Здесь экспансия русичей поглотила без остатка (но не уничтожила, а русифицировала) племена уральского корня. Тем был заложен фундамент будущей московско-русской политической нации. Этот выбор стал исторически главным и Московская Русь впоследствии втянула в себя и ушедшую было на запад Украину, и отчасти уже колонизированый казачеством Кавказ, и Новгород, почти ликвидировав новгородский субэтнос, и, продолжила натиск дальше, по всем направлениям, но, главное — на северо-восток.

Данная версия тоже является значительным упрощением исторического процесса возникновения и развития российской государственности. Однако она всё же не так примитивна, как формула: Киевскую Русь завоевали монголы, потом Русь от монголов освободилась и стала называться Россией. В последнем упрощении есть уже что-то от искажения.

Ладно, что это мы всё: Русь, готы, татары, монголы, Афанасий Никитин, буги. А цель-то в чём, цель какая? А вот какая: по мнению Холмогорова, России надо оставить за собой Сибирь и прочие северные территории, а от Средней Азии и Кавказа отказаться и отгородиться, потому что в Сибири ресурсы и нештяки, а в Средней Азии и на Кавказе проблемы и заморочки. Ну и потому, что мы всегда были очень разные, и не было никакой Евразии, а только русский витязь стоял на заставе, а вокруг бушевала Степь, и пески, и чорные, и жинки их …ляди. Но это подводка, а главное в том, чтобы ресурсы отдельно, заморочки отдельно.

Очень напоминает известную историю про крестьянина и курицу. Посмотрел как-то крестьянин, что курица ртом кушает, а задом яйца несёт, и решил курицу оптимизировать. Подумал он: задняя сторона курицы хорошая, яйца несёт. А передняя плохая, зерно кушает. Надо поделить курицу напополам, заднюю часть себе оставить, а переднюю выгнать. Пусть сама себе где хочет пропитания ищет. Так и сделал. А потом удивлялся: почему эффективный менеджмент не работает?

То, что для обывательского ума заморочка, для государственного мышления возможность роста. Увы, не только частные теоретики национализма, но и высшие чиновники у нас думают как лавочники, а не как правители. Сибирь хороша, но ведь и Средняя Азия не совсем без природных ресурсов. И то, что, при одном взгляде является её проблемой (переизбыток трудоспособного населения), при другом подходе — ресурс. Чтобы осваивать Сибирь нужны люди. Сейчас в Сибирь у нас проникают китайцы, всё более и более. Вот это действительно опасно. Скушают Сибирь, не подавятся. У нас там не только войск, а и поселений маловато, так что когда китайские войска перейдут границу, им придётся не только искать, с кем сразиться, но и просто каких-нибудь русских людей.

Холмогоров за введение виз с бывшими республиками СССР, а ныне свободными ханствами Средней Азии. Мы тоже. 80 и более процентов россиян за введение виз. Не только русские россияне, но и российские азиаты за введение виз. Они, например, двадцать или более лет потратили на интеграцию-русификацию, они мыслят себя только в России, у них дети по-русски думают, они в последний раз были на «родине» пять лет назад, а собираются поехать ещё через десять, если прабабушка, дай ей Аллах здоровья, раньше не умрёт. А тут «соплеменники» дикой ордой, по-русски не говорят, в КПСС не состояли, в школе не учились. Наши азиаты, конечно, боятся, что кочевники доведут русских, и русские прогонят всех азиатов, не разбирая. Поэтому они первые за введение виз.

Путин-президент остался в этом вопросе в меньшинстве, в первый раз за всю историю своей риторики. Путин сказал: введение виз будет мешать процессам интеграции. И мы согласны с Путиным, а не с Холмогоровым, в том, что интеграция нужна. Однако безвизовый режим должен стать наградой, желанным призом за успехи в интеграции! Это не что-то само собой разумеющееся и бесплатное! А какая интеграция, если некоторые ханства не состоят даже в военном партнёрстве с Россией? И, напротив, размещают у себя базы нашего потенциального противника? Получается, что противник сможет, если что, просто инфильтровать через прозрачную границу пару своих дивизий, и развернуться уже на российской территории! Это нонсенс с военно-политической точки зрения! И в экономическом смысле интегрироваться с Россией большинство из стран СНГ не спешит. В чём тогда тайный смысл безвизового режима?

Интеграция постсоветского пространства при главенствующей роли России является исторической необходимостью, как и ранее северо-восток Евразии должна была объединить та же Россия, или Русь, если имя Русь вам больше нравится. Надеюсь, вы не хотите сменой имени Россия на Русь ограничить русское государство какими-нибудь владимирско-суздальскими межами. Да, возможно, степень интеграции разных территорий будет различной. В отношении Туркмении и проч., достаточно военно-политического союза (протектората). А вот всерьёз полагать, что у Татарстана, а также и Казахстана, и Кыргызстана может быть какое-то собственное государственное бытие, отличное от совместного с Россией, нелепо. Отмена виз должна быть наградой, скажем недипломатически, за проявление покорности воле России. И приём у себя азиатского населения должен сопровождаться параллельным усилением роли русского населения в азиатских республиках. Только так.

Странный нынче пошёл русский националист. Сегодняшний русский националист полагает, что русский человек слишком широк и желает его сузить. Сузить и самого русского человека, и сферу его влияния, и жизненное пространство. Я всегда говорил и снова скажу, что настоящий русский националист думает не о том, как отделить Кавказ, а о том, как присоединить Персию. Хорошо, однако, что русский человек у нас шире, чем русский националист. Русский человек ест националистов на завтрак. Не загонишь русских в мелко-европейское этническое королевство. Россия будет великой, матерью народов, хозяйкой большой земли. Всё это и значит — Россия.