Читая классиков. Клайд Р. Миллер: «Алфавит пропаганды»... (2)
В этом конспекте-переводе с комментариями я стараюсь, с одной стороны, пояснить некоторые важные исторические связи, с другой — актуализировать работу Миллера. Выделенное курсивом — мои пояснения. Первая часть — тут.
Коль скоро, как сказано выше, «главное удовольствие — это знание», давайте рассмотрим семь наиболее типичных шулерских трюков пропаганды.
Обнаружение типичных приемов политической пропаганды
1. Трюк «Использование ярлыков» (name-calling)
Использует ли политический автор или оратор, радиоведущий или журналист ярлыки? Если да, немедленно критикуйте его аргументы. Развешивание ярлыков это трюк, позволяющий подвести нас к тому или иному выводу без полного понимания обсуждаемого вопроса и относящихся к нему фактов. Поскольку пропагандист может привлечь гораздо больше людей, используя ненависть и страх, чем, наоборот, добрые намерения, он обычно будет пользоваться негативными ярлыками. ([как выяснилось] Мы можем бояться и ненавидеть целый народ и целое государство). Играет ли пропагандист на вашем страхе? Политический манипулятор, равно как и специалист по рекламе, знает, что большие надежды и большие страхи заставляют толпу принять любое предложение. Как и Самнер, он знает, что «Сознание людей всегда исходит из неудачи. Даже обычный достаток воспринимается как нечто неслучайное. Неудачи, между тем, привлекают намного больше и дольше остаются в памяти».
Ярлык, типическое название чего-то — излюбленный прием пропаганды, с которым все знакомы и которому, увы, все поддаются — несмотря на понимание его природы. Ярлык, особенно политический ярлык — это средство упрощения дискурса, перевода его в контрастное, черно-белое поле понимания. Называя, например, украинцев «фашистами», российская пропаганда обращается к символу абсолютного зла в сознании советского (да и не только советского) человека. Ровно и наоборот, когда украинская пропаганда использует (пусть даже более оправданный) ярлык «агрессор» и «оккупант» по отношению к России, в памяти потребителей информации немедленно происходит обращение к тем гражданским чувствам, которые обеспечивают консолидацию перед лицом внешнего, агрессивного врага. Особенность ярлыков в коммуникации в том, что они не требуют дополнительной «расшифровки» — будучи использованы, они становятся доказательством правоты говорящего сами по себе, в силу исторического значения слова.
Обращение к мудрости Уильяма Самнер (William Graham Sumner), замечательного американского мыслителя второй половины XIX века, идеи и заблуждения которого во многом определили развитие экономической мысли и ранней социологии, не случайно. Самнер был не первым философом, который задумался о роли коллективного сознания (и бессознательного — тоже) в судьбе государств и обществ; именно ему принадлежат первые и наиболее значимые идеи социального дарвинизма, течения, использующего идеи естественного отбора для объяснения общественных явлений, поведения человека и групп людей.
Страх — это тяжелая артиллерия пропагандиста. Страх потери работы, свободы, уютного дома — эти страхи заставляют нас реагировать соответственно, и вручают наши реакции в руки манипулятора, который указывает — как надо голосовать. Страх совершенно необязательно должен быть подлинным. Он запросто может быть выдуман от начала и до конца. Обратите внимание на пример использования ярлыков: Эл Смит в речи для Лиги Свободы фактически назвал Рузвельта коммунистом, когда сообщил избирателям, что их выбор сейчас — «между Вашингтоном и Москвой». Преподобный Кафлин называл Рузвельта «лжецом, предателем и двойным агентом». Рузвельт в ответ называет своих оппонентов «тори» и «экономические монархисты». Враги Ландона обзывают его фашистом, созданием Херста, инструментом Уолл-стрит, богатым нефтепромышленником, который прикидывается честным Альфом, простым другом простых людей — даже Лорелеей из Канзаса. Республиканцы называют Рузвельта диктатором.
Напомню, что Миллер пишет свою работу в ходе избирательной кампании 1936 года, когда фактически происходит подтверждение мандата Франклина Делано Рузвельта на основе его политики New Deal. Соперником-республиканцем для FDR был Ландон (он еще несколько раз появится в этом тексте). Преподобный Кафлин — это первый священник, который завел политическое радио-шоу и стал использовать свою паству для пропаганды определенных (и противоречивых) идей. Сначала он поддерживал Рузвельта, но к 1936 году стал яростным противником и New Deal, и вообще курса демократической партии — к началу войны его социальное движение (и радиопрограмма) скатились в откровенную апологетику фашизма и были закрыты в 1939 году за антисемитизм и поддержу врага.
Использование термина «мартышкин труд» — тоже типичный пример ярлыка. Он буквально источает презрение и ставит клеймо на тех, кого спасают от безработицы общественные работы.
Мы должны испытывать отвращение к ярлыкам, помня, что ненависть и страх — к евреям, чернокожим, католикам и иностранцам, к кому угодно — эти чувства не борются с безработицей, не балансируют бюджет, не снижают налоги. Ненависть и страх, наоборот, разрушают наши стандарты честности, благородства и разума.
Противоядие от трюка с ярлыками
Прежде всего задумайтесь о том, кто использует ярлык и почему он это делает. Каковы его интересы, и каковы интересы его сотрудников? С холодной головой и без эмоций нужно разобраться в том, есть ли у того, кто использует ярлык (а также у тех, чьи интересы он представляет) заинтересованность в том, чтобы наше мнение совпало с использованным ярлыком. Является ли это мнение ценным для вас и ваших сограждан, по возможности — интересом большинства? Некоторые из ярлыков вполне оправданны, другие — совсем нет; именно в вашей власти разобраться в этом и принять самостоятельное решение. Не становитесь марионетками!
2. Трюк «Вагон и маленькая тележка»
Целью этой манипуляции является установление контроля над вашими эмоциями, которые заставят вас следовать за политиком и приводить других под его знамена.
Наиболее типичная реализация этого трюка — это разного рода массовые политические собрания и церемонии «сообщения о важном». Создавая этот трюк, пропагандист снимает большой зал, устраивает яркое, запоминающееся шоу, с парадом участников — все это четко рассчитано как обращение к наименьшему общему знаменателю интеллекта. Тема всего мероприятия всегда «Будь с толпой», «Все делают это», «Приветствуем все».
Этот трюк пропаганды основан на том, что вы не можете игнорировать большое собрание, вы его видите и слышите. Он не срабатывает, если толпа не собралась, и если толпа не испытывает возбуждения. Как правило, для достижения этого эффекта необходимы специальные, искусственные приемы, включая особое музыкальное оформление, выбор песен, прежде всего. Например, в рамках избирательной кампании Рузвельта демократы выбирают «Happy Days Are Here Again,» и этим выбором они подчеркивают, что голосование за их кандидата — это голосование за растущее благосостояние и выход из созданной республиканцами депрессии. Когда республиканцы используют в музыкальном оформлении «Oh, Suzanna», они рассчитывают заманить в свой балаган тех, кто связывают свою идентичность с покорением прерий, с огнем костров на привале, с пионерским духом Америки, которая покорит депрессию также, как покорила Дикий Запад.
В тот момент, когда в «вагон и маленькую тележку» удается заманить толпу «национального размера», пропагандист начинает использовать то, что можно назвать «техникой кошачьей лапы» — демонстрируя наличие в толпе типологических социальных групп — женщин-избирателей, мужчин-избирателей, членов профсоюзов, избирателей-работодателей, молодежи, чернокожих избирателей, фермеров-избирателей, протестантов, католиков и иудеев, избирателей из западных, восточных и центральных штатов.
Обращаясь к целевым группам, он доводит эмоциональный резонанс до высокого уровня. Обращаясь к женщинам, он говорит о важности женского начала для страны. Обращаясь к мужчинам-рабочим, он подчеркивает твердые ценности простого труда. Говоря с земледельцами, он создает у них впечатление, что именно на их плечах стоит могущественная нация. Какую бы группу ни выбрал пропагандист, он находит способ польстить ей (и эта лесть заметна).
Ключевым инструментом формирования «вагона и маленькой тележки» является именно убеждение толпы в том, насколько она мудра и хороша; через это убеждение пропагандист добивается того, чтобы симпатии к самим себе распространились и на него и его идеи.
Человек — существо групповое, если не сказать — стадное, и в трудные путешествия предпочитает ходит в компании единомышленников. Трюк с «вагоном и маленькой тележкой» потому так эффективен, что использует коллективную силу толпы и ощущение коллективной мощи и безопасности. Поскольку люди в целом предпочитают выигрывать, то они склонны проявлять конформность к победителю и присоединяться к нему.
Например, когда мы слышим «не выбрасывай свой голос на помойку, голосуй за…» или «ХХХХ ни при каких обстоятельствах не выиграет, если хотите быть с победителем, голосуйте за YYYY» — будьте уверены, вас заманивают в «вагон».
Пожалуй, самый очевидный пункт Миллера (поэтому я и не перебиваю его комментариями). После 1945 года осознание опасности этого (да, впрочем, и других) инструментов пропаганды, естественно, усилилось. Работы классиков франкфуртской школы, прежде всего Теодора Адорно, Ханны Арендт, Юргена Хабермаса и, с другой стороны, Жака Элуля позволили объяснить природу нацистского пропагандистского успеха, когда Гитлер, Геббельс и НСДАП смогли затуманить сознание целой страны. Особое значение для изучения этого феномена общественного сознания имела работа Элизабет Нобель-Найман «Спираль молчания», которая не только суммировала опыт предыдущих поколения исследователей — от Джона Локка до Липманна — но и явилась своего рода исповедью автора, которая в молодости прошла через искушение «нацистским единством», работая редактором фашистской молодежной газеты. Страх выбиться из естественной конформности, из «общего мнения» — равно как и эмоциональные плюсы единения с толпой, объединенной общей эмоцией — формируют в индивидуальном сознании особое состояние, «спираль молчания»: человек словно слепнет, закрывая глаза на то, что не показывает ему пропаганда. Одновременно, ему становится страшно испытать чувство одиночества и противостояния толпе, которая видимо монолитна и испытывает униформе мнение.
Противоядие от «вагона с тележкой»
Вернемся к разумному человеку Самнера. Если мы разумны, нас не обманет мишура парадов, громкость скандирования речевок, организованные выкрики, синтетический энтузиазм и продуманное музыкальное оформление. Как разумные избиратели, мы не будем доверять прогнозам о «неизбежной победе нашего кандидата», и не будем присоединяться к «выигрывающей стороне». Как разумные избиратели, мы должны понимать, что именно в случае присоединения к «вагону с тележкой» наши голоса, скорее всего, будут выброшены в мусорное ведро, особенно, если политик, возглавляющий «вагон», не соответствует требованиям общества, а только умеет ему красиво льстить и говорить приятное. Разумный избиратель не может стать инструментом манипуляции через лесть — если той социальной группе или классу, к которому вы принадлежите, откровенно льстят, знайте — вас зовут в «вагончик».
3. Трюк Сверкающих Обобщений
Пропагандисты знают, что большинство людей, как и тот священник из речи Калвина Кулиджа, против греха; это общее место в нашем сознании. Примерно таким же обобщением будет и то, что люди в целом поддерживают общественные блага и мораль — свободу, справедливость, правду, образование, демократию. Будь то платформа демократов или республиканцев, будь то речи политиков при вступлении в должность, редакционные статьи или выступления на радио — пропагандисты всегда стремятся захватить власть над нашими эмоциями через эти сверкающие обобщения.
Блестящие идеалы предлагаются избирателям со стороны обеих партий. «То, что нужно Америке, говорит кандидат Ландон, это работа для всех и хорошая оплата этой работы». «Америке необходимо, говорит кандидат Рузвельт, это экономическая безопасность для всех».
Действительно, все хотят экономической безопасности; всем нужна хорошая зарплата или хороший доход; большинство людей хотят иметь хорошую работу. Следовательно, большинство людей позитивно откликнутся на такое блистательное обобщение как «экономическая безопасность для всех». Преподобный Кофлин говорит о «социальной справедливости» и все хотят такой справедливости. Пропагандисты, использующие блистательные обобщения, знают о огромной психологической силе желания людей верить в лучшее. Даже самые умные из нас хотят верить в том, что наступят лучше времена, и что для нас или хотя бы наших детей жизнь станет лучше и легче. Любовь к себе, к семье, к друзьям — вот что становится жертвой этого пропагандистского трюка.
Чаще всего, блистательные обобщения принимают форму лозунга. В 1932-м году преподобный Кофлин говорил «Roosevelt or Ruin.» (Рузвельт или Руины). Республиканский лозунг был «Jobs, not Relief.» (Рабочие места, а не поддержка).
Сверкающие обобщения — glittering generalities — очень сложное словосочетание для адекватного перевода. Glitter в английском имеет слегка уничижительное значение, т.к. это не только «блеск» и «сверкание», но и «мишура». Второе слово может иметь как нейтральное значение «обобщений», так и принижающее значение «банальность». Можно было бы назвать эту главку «Сусальные банальности» — но это было бы слишком резким переводом. Кстати, красота высказывания Миллера была оценена Дж.Оруэллом, который воспользовался им в «Скотном дворе» (1945).
Противоядие от трюка сверкающих обобщений
Разбирайте обобщения на осмысленные составные части. Возьмем такое обобщение, как «свобода». Давайте зададимся вопросом: «Свобода для кого, и свобода делать что?» Будут ли наши собственные интересы и интересы большинства сограждан лучше учитываться в условиях той версии «свободы», которую предлагают деятели Республиканской партии, или в условиях того ее варианта, который предусматривается New Deal?
В чем состоит подлинная разница между этими двумя взглядами на свободу? Какова цена такой свободы? Если одна группа получает ту свободу, которую хочет, сокращается ли свобода другой группы?
Подумайте о таком обобщении, как «Работа для всех за хорошую зарплату». Задайте себе вопрос «Что сделает та или иная партия, чтобы создать рабочие места и обеспечить достойный уровень оплаты? Какие препятствия есть на пути к этой цели? Как препятствуют достижению этой цели конституция, решения Верховного Суда, профсоюзы или работодатели? Если достижение этой цели возможно, что должно быть сделано для этого?
Не верьте сразу блистающим своей общностью идеям, надеждам на лучшее, и, конечно, сверкающим обобщениям. Просто спрашивайте: почему, что, как и когда.
Несмотря на ясность рекомендаций Миллера, это, наверное, самый сложный пункт анти-пропагандистской программы. Обобщения (которые в языке используются достаточно часто, не говоря уже о политическом языке) — это универсалии, общепонятные «правила» нашего мира, которые мы воспринимаем как данность. Использование этих универсалий в пропагандистском материале может быть и нейтральным (скорее всего, в таком случае вы просто не получите никакого ясного результата при деконструкции). Вместе с тем, поскольку, в отличие от ярлыков и «вагона», использование обобщений необходимо (как иначе сформулировать общие желания?), то критическое отношение к ним очень часто требует слишком больших затрат времени и сил у избирателя (не говоря уже о простом зрителе телевизора или слушателе радио).
Комментариев нет:
Отправить комментарий