Холодная мировая
1 августа 1914 года Германия объявила войну России. Австро-сербский конфликт вместо локализации был превращен в большую войну, охватившую весь мир. Все это общеизвестно. Гораздо меньше внимания обращают на тот факт, что именно события столетней давности заложили основы геополитической матрицы, в которой мы остаемся до сих пор: противостояния России и Запада. В Первую мировую Петербург воевал с Берлином и Веной, но в союзе с Парижем, Лондоном, Токио и Вашингтоном. Россия была неотъемлемой частью западных коалиций. Пришедшие в 1917 году к власти большевики оказались в жесткой изоляции со стороны стран Антанты, а потом столкнулись пусть и с крайне непоследовательной и довольно ограниченной, но вооруженной интервенцией с их стороны. Ведущие западные историки считают, что именно в этих событиях следует искать корень холодной войны как системного противостояния восточной и западной частей в принципе единой европейской христианской цивилизации. Совместная борьба с фашизмом была вынужденным эпизодом. Еще до разгрома нацистской Германии для многих стала очевидной неизбежность нового противостояния между Москвой и Вашингтоном в союзе с Лондоном.
Тотальное недоверие между западным истеблишментом с одной стороны и выходцами из КПСС и ее силового аппарата в лице КГБ и Генштаба — с другой не удалось преодолеть ни в годы перестройки, ни в период после распада СССР. Наоборот, в Москве накопились новые обиды: от совершенного вопреки устным обещаниям Михаилу Горбачеву расширения НАТО на Восток до, как считают в РФ, всемерной поддержки Соединенными Штатами и ЕС в Украине, Грузии, Молдавии тех групп элит, которые выступают за уход бывших частей империи из российской сферы влияния. И вот сейчас на фоне аннексии Крыма и кровопролитного конфликта в Донбассе Россия и Запад вновь соскальзывают к новому системному противостоянию.
В Москве убеждены, что у них нет выбора, кроме как жестко сопротивляться на «последнем рубеже», что Запад продолжает то, что Антанте не удалось в 1918–1921 годах, — низвести Россию до уровня второстепенных государств, отобрав последние куски многосотлетнего труда по «собиранию земель».
В свою очередь на Западе окончательно утратили доверие к российскому руководству, усмотрев в его действиях в отношении Украины уже не просто излишне нервную реакцию на победу проевропейского Майдана, а прямое желание попытаться пересмотреть итоги холодной войны. Вот вокруг этого — различного понимания места России в современном мире — и идет основная борьба. В США и многих странах Евросоюза не понимают, почему Москве не умерить свои амбиции и в сотрудничестве с Западом не сосредоточиться на преодолении собственного экономического и технологического отставания, как это сделали Германия и Япония после Второй мировой войны. Уготована в западном сообществе для РФ и большая роль —помогать сдерживать Китай.
При этом в Кремле не понимают, почему их лишают равного с Соединенными Штатами и КНР голоса в новом глобальном концерте великих держав, коль скоро, в отличие от Берлина и Токио, Москва не терпела разгромного военного поражения. Такие же настроения были в Германии в 1920–1930-х годах, когда крах экономической и политической систем Второго рейха списывался на происки предателей, а поражение не выглядело очевидным в условиях, когда ни один солдат Антанты даже не ступил на немецкую землю.
Все это важно понимать, чтобы не сомневаться: независимо от развития ситуации в Донбассе, отношения между Россией и Западом в обозримом будущем не выйдут из логики противостояния. А Украина, соответственно, не перестанет быть линией фронта. И хорошо если только холодной войны.
В одном ряду с Каддафи
План Путина в отношении Донбасса сводился к тому, чтобы максимально поддерживать там нестабильность и сепаратистские объединения до того, как тяжелая экономическая ситуация и общая усталость заставят Киев и Запад согласиться на комплексные переговоры о будущем устройстве Украины.
В идеале для Москвы результатом этого процесса должно было стать фактическое признание присоединения Крыма к РФ, а также такая организация государственного механизма в Украине, который бы через особые права для Донбасса гарантировал невозможность движения Киева в западные союзы.
В Кремле мечтали о воссоздании Дейтонских соглашений, на основе которых в 1995 году возникла Боснийская конфедерация. То, что в Боснии ситуация и исторически, и фактически очень сильно отличается от украинской — когда здесь русского едва ли возможно отличить от украинца, а на Балканах всегда знали, кто хорват, кто серб, кто мусульманин, — Москву волновало мало. Причем такого результата Путин рассчитывал добиться без прямого военного вмешательства в конфликт, а значит и без риска подвергнуть свою страну совсем уж разрушительным санкциям со стороны Запада. Усталость Европы от конфликта и шпионский скандал, основательно подорвавший доверие между Берлином и Вашингтоном, казалось, приближает Кремль к желанному результату.
Все эти грандиозные планы рухнули в донецкую степь вместе с обломками малайзийского «Боинга». Запад однозначно винит Россию в трагедии, унесшей жизни почти 300 граждан развитых стран: от Британии до Австралии. Логику рассуждений в интервью одному из российских изданий прекрасно изложил бывший посол США в Москве Майкл Макфол: «Самолет был сбит ракетой, пущенной с земли, а не каким-то украинским самолетом. Им (западному разведсообществу. — „Репортер“) известно, что он был сбит с земли на территории, контролируемой повстанцами, и единственное, что они не знают точно, — была ли эта система „Бук“ передана Россией или же украдена у украинской армии. Однако это уже не так важно: командир повстанцев — россиянин из военной разведки, он не из Луганска, а из России».
Теперь не только западные элиты, но и простые граждане твердо ассоциируют Путина с убийством мирных граждан. Причем не каких-то иностранных, а тех, на месте которых легко мог оказаться любой гражданин США, ЕС или другой представитель «золотого миллиарда». В их восприятии российский лидер переступил черту, которую до него переходили только Муаммар Каддафи, организовавший взрыв самолета над Шотландией в 1986 году, и советское руководство, оправдавшее уничтожение корейского «Боинга» в 1983-м. В первом случае Ливию бомбили американские самолеты (в результате погибла дочь Каддафи), во втором — Запад пошел на новое обострение холодной войны, заставившее Москву согласиться на уступки и в итоге сдать все геополитические высоты.
В результате гибели малайзийского борта западные санкции против России стали на конвейер. США, ЕС, Япония, Австралия, Канада демонстрируют в этом завидное единство. Под угрозой оказались возможности двух российских системных банков — «Сбербанка» и ВТБ — перекредитовываться за рубежом. Официального оглашения соответствующих ограничительных мер ожидают на следующей неделе.
По расчетам экспертов Еврокомиссии, прямые потери России от секторальных санкций против финансового сектора составят $100 млрд за два года: 23 — в этом, и 77 — в 2015-м. ЕС тоже потеряет до $90 млрд, но для европейцев это будет приемлемая цена возмездия. Тот, кто видел, как в Голландии хоронили погибших, поверит, что это так. Спорить с необходимостью наказания виновных на Западе сейчас равносильно попыткам противостоять решению вторгнуться в Афганистан в ответ на теракты 11 сентября 2001 года.
Параллельно с этим из России усиливается бегство капитала. По данным Emerging Portfolio Fund Research (EPFR), портфельные инвесторы пятую неделю подряд выводят свои средства с российского фондового рынка, причем этот процесс постоянно набирает обороты, достигнув полугодового максимума. «Здесь нет ничего удивительного: портфельные иностранные инвестиции в Россию непрерывно сокращаются со второго квартала 2011 года, достигнув своего пика в конце прошлого года ($6,5 млрд за IV квартал). С конца прошлого года стал сокращаться приток прямых иностранных инвестиций в Россию, причем достаточно резко, почти в два раза в годовом выражении. В целом ситуация с привлечением иностранных инвестиций в Россию постепенно приближается к кризисной», — сообщают в EPFR.
Для российского бизнеса еще худшие перспективы сулит общая культура отношения к рискам в западных компаниях. Отделы соответствия нормам законодательства и стандартам, включая этические (compliance units), контролируют в крупных корпорациях и банках абсолютно все сделки. Там сегодня не осталось тех, кто не слышал бы о гибели самолета, равно как и о том, что СМИ и правительства западных стран возлагают вину за трагедию на Россию. Одного этого достаточно, чтобы они рекомендовали воздерживаться от любых новых контрактов с российскими юридическими лицами. Особенно с известными близостью к власти серьезными компаниями. Уже сейчас инвестиционные банкиры в Лондоне без лишнего шума и вежливо, но последовательно отказывают россиянам.
Комментариев нет:
Отправить комментарий