|
|
|
24 Сен 23:31
|
Представляется весьма вероятным,
что отделенческие настроения будут использоваться как механизм давления
на свою центральную власть. Мировой экономический кризис никуда не
девается, а терять уровень жизни никому не хочется – и идея выбивать из
центра те или иные преференции под соусом независимости выглядит весьма
заманчиво. Так что нынешняя победа Лондона – это далеко не конец надежд
на независимость Шотландии.
|
|
|
|
|
Спою о тебе,
разрываемый распрями остров,
О воинах вереска, что с чужеземцев
взыскали
Кровавую виру за землю дольменов
замшелых,
Что рощи священные сетью корней
обнимали.
– Крыс и Шмендра,
"Пепел Нью-Кастла"
Буквально на днях произошло
историческое событие. Мы были свидетелями попытки "вернуться к
истокам", де-факто отказаться от договора, определявшего поведение
сторон более трёх веков. История – странная штука: современные события
оказываются прямо обусловленными тем, что происходило очень давно, в не то,
чтобы глубокой – но всё же древности. Речь, понятно, о шотландском
референдуме, по итогам которого всего лишь 55% избирателей высказались за за
сохранение Шотландии в составе Соединённого Королевства. Результат вполне мог
быть и иным – что привело бы к разрыву унии между Англией и Шотландией; именно
с неё и началась известная нам Великобритания.
История взаимоотношений Англии и
Шотландии не была безоблачной. Шотландское королевство было создано ещё в
середине IX века, оно регулярно воевало с Англией – сначала раздробленной, а
затем единой. Особо тяжело ей пришлось на рубеже XIII и XIV веков;
случившаяся тогда война за независимость неразрывно связана с именем Уильяма
Уоллеса – образ этого человека подарил миру Мэл Гибсон в фильме "Храброе
сердце". Шотландия осталась независимым королевством ещё на без малого
четыре века.
В начале XVII века Шотландия, Англия и
Ирландия были объединены в личную унию под управлением короля Якова VI
Шотландского, ставшего Яковом I Английским. Началась экономическая интеграция
Шотландии и Англии; продлилось это, впрочем, недолго, XVII век был для
острова тяжёлым и кровавым, достаточно вспомнить Кромвеля. Тем не менее, к
концу этого века экономическая ситуация в Англии существенно улучшилась, не в
последнюю очередь за счёт получения доступа к богатствам колоний. Шотландия же
явно отставала, на неё давили неурожаи и британский протекционизм, угнетавший
шотландские производства, а крышкой в гроб оказалась закончившаяся неудачей
авантюра с созданием колонии в Дарьене (часть нынешней Панамы), которая
практически разорила Шотландию. В итоге под угрозой разрыва Англией торговых
и транспортных связей шотландский парламент совместно с английским в 1707
году принял "Акт об унии". Попытки сохранить независимость со
стороны местной знати под флагом якобитов (сторонников изгнанных в 1688 году
Стюартов) также закончились неудачей. Кроме того, выяснилось, что
прадедовские клэйморы (двуручные мечи) не особо хорошо помогают против ружей
и пушек. Наступал рассвет продолжающейся и поныне индустриальной эпохи.
Всё это время Шотландия в значительной
степени сохраняла свою самость и уникальность. Никуда не исчезли, наоборот,
культивировались национальные символы типа килта, хаггиса (блюдо национальной
кухни) и волынки. Не пропал и шотландский язык (по сути, представляющий из
себя искажённый английский), на нём говорит около 30% населения страны.
Наконец, в 1998 году был восстановлен шотландский парламент, упразднённый за
ненадобностью после принятия унии.
Всё это сыграло существенную роль в
процессе, который можно пафосно назвать "восстановлением шотландского
национального духа". Шотландская национальная партия, созданная ещё в
30-х годах прошлого века, в 2007 году выиграла большинство мест в парламенте
региона (кстати говоря, он имеет достаточно широкие полномочия), а в 2011
году укрепила своё влияние. С этого момента риторика отделения стала резко
усиливаться даже по сравнению с ростом её, имеющим место как раз с момента
воссоздания парламента. Кульминация её пришлась, что логично, на период прямо
перед референдумом – но сторонникам отделения это не помогло.
Надо сказать, что у них есть, помимо
воззваний к духу свободы, ещё и экономическая аргументация. С начала 70-х
годов прошлого века в Северном море у побережья Шотландии началась активная
добыча нефти, доходы от которой, очевидно, уходят в Лондон. Понятно, местные
делиться этим богатством не хотят, им греет душу пример Норвегии, жители
которой имеют примерно ту же численность, что и шотландцы (около 5 млн.
человек), но по уровню дохода на душу находятся куда выше шотландцев.
Неприятность, впрочем, заключается в том, что нефтяные поля Северного моря
уже достаточно близки к истощению, там уже наблюдается спад добычи, в силу
чего лозунг it's Scotland's oil ("это шотландская нефть") несколько
потускнел по сравнению с прошлыми временами.
Также достаточно серьёзную
аргументацию использовал и Лондон. Премьер Великобритании Дэвид Кэмерон
заявил, что при ответе "нет" вопросу на референдуме "Шотландию
ждёт светлое будущее" и "Шотландия получит больше полномочий, и при
этом вы останетесь частью Соединенного Королевства". Кроме того, он
однозначно дал понять, что в случае отделения Шотландия не сможет
пользоваться фунтом, Эдинбургу придётся эмитировать свою валюту, которой,
очевидно, ещё придётся завоёвывать признание в мире. Кроме того, у Шотландии
отсутствуют нужные для такой работы подготовленные кадры, формировать
адекватную нынешней реальности денежно-кредитную политику – задача
нетривиальная. Свою роль также сыграло и то, что существенная часть
шотландского экспорта идёт именно в Англию как на рынок сбыта; сейчас пошлин
на импорт из Шотландии внутри единого государства нет, в случае отделения они
бы неминуемо появились. Эта аргументация, безусловно, сыграла свою роль. Но
самым яростным сторонникам отделения это всё, понятно, неинтересно, проблемы
экономики не рассматриваются как критичные.
Так или иначе, референдум показал, что
сторонники независимости в меньшинстве и отделения, намеченного на март 2016
года, пока ждать не стоит. Вопрос в другом – а что же будет дальше, как будут
развиваться события?
Для Шотландской национальной партии
ничего особо не поменяется. Её идеология остаётся той же. Надо, кстати,
отметить, что лидер партии Алекс Салмонд сделал честный ход – он признал
поражение, после чего ушёл в отставку с обоих своих постов – и лидера партии,
и премьера Шотландии, эти места теперь займут новые люди. Сама идея
независимости тоже, понятно, никуда не исчезнет. Лондон, тем временем, ждут
внутренние разбирательства. Кэмерону придётся исполнять свои обещания
расширять шотландскую автономию – но у этого решения есть свои противники в
британском истэблишменте. А не расширять тоже опасно: сторонники сохранения
единства выиграли с весьма небольшим перевесом.
Проблема в том, что о собственной
независимости задумывается и Уэльс. Схожая ситуация и в Северной Ирландии.
Ситуация там давно уже успокоилась, время прямой спарки "Шинн Фейн"
как политического крыла и ИРА как боевого уже ушло, но настроения отделяться
от Великобритании и создать единую Ирландию – остались; так, буквально только
что лидер "Шинн Фейн" Джерри Адамс призвал к проведению референдума
о независимости в Северной Ирландии. Более того, подобные настроения
существуют не только в Великобритании. Хорошим примером здесь является
Испания, два региона которой – Каталония и Страна Басков – вполне целенаправленно
работают на достижение независимости.
Кроме того, представляется весьма
вероятным, что отделенческие настроения будут использоваться как механизм
давления на свою центральную власть. Мировой экономический кризис никуда не
девается, а терять уровень жизни никому не хочется – и идея выбивать из центра
те или иные преференции под соусом независимости выглядит весьма заманчиво.
Так что нынешняя победа Лондона – это далеко не конец надежд на независимость
Шотландии.
|
Комментариев нет:
Отправить комментарий