20 ноября 2014
Осенью 2008 г. в России начались кардинальные военные реформы, которые стали наиболее серьезной трансформацией вооруженных сил с момента создания Красной армии. Примерно за три года военная система обрела «новый облик», принципиально отличающийся во многих аспектах от традиционного облика Красной, Советской, а затем Российской армии. Это стало результатом политической воли, проявленной как Кремлем, так и тогдашним руководством Министерства обороны во главе с Анатолием Сердюковым.
При этом основы реформированных вооруженных сил сохранились и после смещения Сердюкова в ноябре 2012 г. и его замены на посту министра обороны Сергеем Шойгу. При Шойгу развитие продолжилось в заданном русле и без масштабных поворотов вспять. Без сомнения, кардинальное реформирование позволило значительно повысить боеспособность и боеготовность армии. И это сказалось в 2014 г. в ходе действий в Крыму и начавшегося кризиса вокруг Украины.
К новой Российской армии
Когда в феврале 2007 г. министром обороны неожиданно был назначен подчеркнуто штатский Анатолий Сердюков, армия находилась в сложном положении. С одной стороны, военные реформы шли непрерывно начиная с 1992 г., и определенные результаты были достигнуты. Но ни одну из них так и не довели до логического завершения, все основные проблемы, которые остались от Советской армии, так и не были решены, зато добавились еще и новые в виде невыполненной программы по контрактному комплектованию. Сегодня уже очевидно, что Сердюков был выдвинут Владимиром Путиным на эту должность специально для осуществления кардинальных преобразований как лицо, не связанное с военным истеблишментом и представляющее принципиально новый «менеджерский подход» к организации вооруженных сил.
Ускорению реформистских мероприятий способствовала «пятидневная война» с Грузией в августе 2008 года. Хотя Российская армия в ходе быстротечной кампании легко сокрушила сопротивление противника, обратив его в бегство, однако военно-политическое руководство России в целом сочло опыт применения вооруженных сил в конфликте неоднозначным. Поэтому уже в конце августа 2008 г. приняты не оглашавшиеся тогда решения об осуществлении нового этапа радикальной военной реформы, имеющего целью ускоренное приведение вооруженных сил к «новому облику», ориентированному прежде всего на участие в локальных конфликтах на территории бывшего СССР. Открыто о начале реализации мероприятий по коренному реформированию российской военной системы министр обороны Сердюков объявил 14 октября 2008 года.
Основной проблемой было сохранение унаследованного от советских времен мобилизационного характера армии. С конца 1980-х гг. обозначилась невозможность по внутриполитическим причинам частичной мобилизации для участия в локальных либо внутренних конфликтах. Данное обстоятельство фактически парализовало применение вооруженных сил в ограниченных конфликтах. Между тем после распада СССР такие конфликты на постсоветском пространстве только множились, а частота использования в них армии увеличивалась – апофеозом стали две чеченские войны. Ни слабый и нестабильный режим Бориса Ельцина, ни пришедший ему на смену в конце 1999 г. режим Владимира Путина так и не осмеливались прибегать к значимым мобилизационным мероприятиям в период чеченских кампаний.
Таким образом, военное руководство столкнулось с трудноразрешимой задачей – как сохранить в качестве основы мобилизационную структуру, но найти способы эффективного использования армии хотя бы в ограниченных войнах без мобилизации. Именно эта дилемма и стала стержнем, вокруг которого вращались вопросы реформирования после 1992 года.
Резкое увеличение численности контрактного состава не решало задачи повышения боеготовности. Во-первых, возникала проблема с привлечением контрактников, во-вторых, они «растворялись» в кадрированных и малобоеготовых частях и соединениях. Любое задействование армии требовало доукомплектования одних частей за счет других. Эффективная боевая подготовка сокращенного состава была затруднена.
Выход пытались найти в создании относительно укомплектованных частей постоянной готовности, которые должны были существовать наряду с сохранением основной массы кадрированных соединений. К 2008 г. за счет улучшения экономического положения страны и наращивания оборонных расходов удалось накопить некоторое количество частей и соединений постоянной готовности, которые и сыграли решающую роль в «пятидневной войне». Однако наличие частей постоянной готовности при сохранении основной массы традиционной мобилизационной армии порождало проблему существования по сути двух армий, причем в условиях сохраняющейся нехватки ресурсов. Поэтому решение отказаться от традиционной мобилизационной армии и оставить только силы постоянной готовности было вопросом времени.
Именно в этом и состоял замысел военной реформы 2008 г., в результате которой вооруженные силы должны были обрести так называемый «новый облик». Замысел подкреплялся сменой доктринальных установок относительно национальной безопасности. Судя по всему, крупномасштабная конвенциональная война между ведущими странами мира была признана практически невероятной. Поэтому вооруженные силы должны переориентироваться с участия в масштабной войне с несколькими противниками на возможное участие в локальных конфликтах на границах России, на территории стран СНГ и ближнего зарубежья. В связи с переоценкой вероятности крупномасштабной войны решено отказаться и от мобилизационной системы, которая в существовавшем виде являлась анахронизмом, доставшимся в наследие от Советской армии. Защита от других великих держав (в первую очередь от США и НАТО) теперь возлагалась почти исключительно на стратегические ядерные силы.
Комментариев нет:
Отправить комментарий