Борьба с террором: стоит ли перенимать
израильский опыт?
30.09.2013 15:24
 |
Фото Reuters
Российские законы становятся все жестче, а их
применение — все более избирательным
Владимир Путин предложил серьезные поправки в
антитеррористическое законодательство. В Уголовном кодексе появятся статьи,
которые ужесточат ответственность не за действие (подготовку и осуществление
терактов), а за участие в деятельности террористических групп. Среди
предложенных мер 10 лет заключения тем, кто прошел обучение «в целях
осуществления террористической деятельности», до 15 лет — за организацию
террористического сообщества и руководство им. Кроме того, будут увеличены
сроки — до 6 лет — за участие в вооруженном формировании, а также вводится
наказание за «участие на территории иностранного государства в вооруженном
формировании, не предусмотренном законодательством данного государства, в
целях, противоречащих интересам РФ».
Доказывать факт участия в какой-либо
деятельности намного сложней, чем в подготовке или осуществлении теракта. За
скобками остается возможность судебной ошибки, особенно учитывая уровень
российского правосудия и тот факт, что с 2008 года обвиняемым по
террористическим статьям отказано в суде присяжных.
Принцип наказания за ассоциацию с кем-либо
проведен еще дальше, и теперь он касается родственников террористов —
возмещение вреда, причиненного в результате теракта, станет возможным за счет
«близких родственников, лиц, состоящих с ним в родстве (свойстве), и иных лиц,
жизнь, здоровье и благополучие которых дороги ему в силу сложившихся личных
отношений». Можно легко представить, как силовики на Северном Кавказе справятся
с проблемой доказательства того, что боевики передают деньги оставшимся в селах
семьям. В этом свете недавно озвученная президентом Ингушетии Юнус-беком
Евкуровым идеясносить
дома и отнимать землю у пособников боевиков выглядит вполне логичной. В целом
же мы получим официально провозглашенный и узаконенный принцип коллективной
ответственности.
Все это выглядит как попытка заимствовать
израильский опыт. Тем более что сотрудники ФСБ начиная с конца 1990-х не могут
обойтись без ссылок на опыт этой страны — видимо, сказывается тяга к простым
решениям.
Оставляя в стороне сомнительность этих мер
с правовой точки зрения, стоит задуматься над их якобы высокой эффективностью.
Многие военизированные группировки на
Ближнем Востоке, от «Хезболлах» до ХАМАС, сохраняют и наращивают базу своих
сторонников среди местного населения во многом благодаря созданной ими системе
социальной помощи. Я видел, как хорошо оснащены больницы «Хезболлах» в Дахи
(контролируемом группировкой районе Бейрута) и как функционируют школы ХАМАС в
секторе Газа, в то время как госструктуры Палестинской автономии находились в
полном коллапсе. Когда израильтяне сносят дома тех, кого они считают
террористами, местные отделения ФАТХ и ХАМАС только рады лишней возможности
продемонстрировать местному населению, как быстро они готовы оказать поддержку
их семьям. Причем такую адресную помощь рады предоставить не только местные
группировки – в 2006 году я делал репортаж о семье Вафы Идрис, первой
палестинской шахидки, подорвавшейся в Иерусалиме в январе 2002 года. По
признанию ее тети, семья отказались принимать деньги от палестинских
организаций, но приняла $15 000, перечисленные Саддамом Хусейном. Вряд ли
развитие событий по такому сценарию на Северном Кавказе устроит авторов
поправок.
Любопытно, что тот же пакет поправок,
который вводит принцип коллективной вины, содержит и ответ на вопрос, кого государство
собирается так рьяно защищать.
В УПК предлагается добавить пункт,
согласно которому «причинение вреда интересам организации с участием в уставном
капитале государства или муниципального образования одновременно влечет за
собой причинение вреда интересам государства или муниципального образования».
После акции экологов на платформе
«Приразломная» многих удивил пресс-релиз
ФСБ от 18 сентября, в котором был прямо поставлен знак
равенства между интересами «Роснефти», «Газпрома» и российского
государства. Зря удивлялись. Видимо, это и является новой государственной
политикой, и участников следующих протестных акций на объектах «Газпрома» или «Роснефти»
ждет обвинение не в абсурдном пиратстве, а терроризме.
Остается еще один вопрос: будет ли
считаться нападение на сотрудника этих двух корпораций равным нападению на
представителя власти (статья 318 УК, до пяти лет). По крайней мере сейчас, в
свете путинских поправок, это выглядит вполне логичным.
Комментариев нет:
Отправить комментарий