Украина — место для опытов Запада...

Украина — место для опытов Запада...

То, что творится в Киеве – не государственный переворот, как апогей схватки за власть, и даже не борьба сторонников евроатлантического и евроазиатского путей развития страны. Это – самая настоящая попытка Запада превратить Украину в огромное поле для социальных экспериментов, а её население в громадный виварий из 45 миллионов подопытных кроликов.

Вот что пишет националистический политолог Андрей Окара:

«Майдан – это прообраз того самого новейшего общества, актуального в XXI веке, которое сейчас все ищут и моделируют. И события декабря 2013 году в центре Киева, за которыми во всём мире наблюдают в прямом эфире, станут переломными не только для истории Украины, но и для человечества в целом, поскольку здесь и сейчас рождаются новые отношения, новые социальные форматы, новые модели Царства Божьего на Земле…»

Как всё это похоже на то, что наш народ уже слышал в 1917 году! Правда, тогда быстро поняли, что всемирная революция невозможна: кое-где общество переросло этот этап, а в большинстве стран – попросту не доросло, и будет дорастать ещё несколько столетий. Как и коммунизм, оказавшийся абсолютной утопией: в 1921 году советское правительство провозгласило Новую экономическую политику, иными словами – возврат к доброму старому капитализму. Да и сам социализм в СССР оказался не чем иным, как государственно-монополистической разновидностью буржуазного строя: под вполне благовидными и политкорректными названиями имела место частная собственность в виде колхозов и потребительской кооперации, а до 1957 года существовали многочисленные промышленные артели, от которых Хрущёв оставил разве что старательские. Буржуа тоже имелся, правда, один-единственный на всю страну в лице государства. И тоже, закамуфлированный красивыми словами об отсутствии угнетения: как-то неудобно будет существовать гегемону-пролетариату без своего антагониста.

Социально-классовая теория учит нас, что у любой революции должен быть свой социальный класс, которому суждено стать её движущей силой. В 1917 году это была мощная и сплочённая армия промышленного пролетариата. Сегодня, сто лет спустя, в постиндустриальную эпоху, некогда революционный класс давно уже утратил не только свою боеспособность, но и попал в целом ряде стран на страницы Красной книги.

К несчастью революционных вождей, буржуазия тоже давно утратила умение быть локомотивом революционных движений: покой и стабильность дороже. Про феодалов с крестьянами и рабовладельцев с их рабами как-то даже и вспоминать стыдно: эти «реликты» на всём земном шаре если где и сохранились, то уж вряд ли думают о светлом будущем с ракетами, звёздами и планетами. В общем, нет революционного класса, хоть убей…

Как говорится, на «нет» и суда нет, а есть особое совещание… Ревтрибунал, иными словами: мотивировали чрезвычайной необходимостью, постановили, а за неисполнение сами знаете, что будет. В общем, надо создать. И точка.

Почесали учёные мужи свои затылки и… на сцене истории возник новый революционный класс по имени «прекариат». Если термин «пролетариат» был известен ещё древним римлянам, у которых обозначал самых обыкновенных нищих, а употребляться в привычном для нас значении начал 300 лет назад, то для наименования нового «двигателя революции» было использовано латинское слово «precarium», означающее нечто сомнительное, рискованное и негарантированное.

А так как взросление значительной части «вождей» «евромайдана» проходило в «эпоху торжества марксизма-ленинизма», то за идею нового революционного класса они ухватились, как за последнюю соломинку: никому не хотелось, чтобы плодами их борьбы воспользовались те же жадные «аллигаторы», только конкурирующие с теми, против кого довелось сражаться.

Поэтому на Майдане и объявили прекариат главной силовой установкой украинской еврореволюции. Именно этому новорождённому классу доверено строить новое общество не только на Украине, но и в Европе. Правда, сама старушка-Европа уже много лет боится экспериментов: шутка ли в её возрасте экспериментировать, когда сверстники уже о Боге думают? Поэтому все обязанности по обкатке проекта возложили на украинское общество: «цивилизованный» Запад как считал нас какими-то унтерменшами, так и считает.

В случае самой большой неудачи брюссельским наследникам доктора Менгеле расстраиваться не придётся: пострадают те, кого в науке называют «малоценными организмами».

Итак, что такое прекариат?

Социальный слой, наиболее проигравший от научно-технического прогресса, ведущего к повышенному спросу на высокоспециализированных работников. Это довольно незащищённые люди, которым не «светят» поддержка профсоюзов и защита от недобросовестных работодателей, стабильная занятость, карьерный рост, ставка, больничные, оплачиваемый отпуск, пенсия и другие блага «офисного планктона» или работяги на заводе.

Впрочем, прекариат таких благ и не добивается: ему важнее отсутствие «офисного рабства», независимость и отсутствие интеграции в какие-либо иерархические менеджерские миры. На первое место он ставит самозанятость, самообразование, горизонтальность структуры и невозможность лидера в единственном числе. Они сами зарабатывает на свои ежедневные потребности (иногда весьма неплохо!), но не могут позволить себе крупных проектов вроде ипотеки: отсутствие стабильного и задекларированного дохода – огромный «минус» для заёмщика.

Современное общество любит красивые слова. Вот и позаимствовало оно у Вальтера Скотта термин «фрилансёр». Во времена доблестного рыцаря Айвенго так называли наёмников, тех, кого сегодня в армии именуют «перелётными гусями». В журналистике эта категория «акул пера» называется «стрингерами», в строительном деле таких «специалистов» окрестили «шабашниками», у водителей – «леваками» Для фанатичных любителей чистой и образной русской лексики можно привести аналог всех этих терминов – «вольный художник».

Впрочем, красота слов ничего не меняет: основу прекариата составляют люди, живущие случайными, и в большинстве случаев – незадекларированными доходами. То есть, классические представители теневой экономики. Шабашники. Леваки. Вот они и составляют базу прекариата.

Современные предприятия, особенно малые, часто не нуждаются в постоянном штате: это затратно и невыгодно. Гораздо проще заключить договор на выполнение работ (часто в виде джентльменского соглашения) с мелким независимым подрядчиком, который окажется по совместительству и исполнителем, и рассчитаться с ним суммой в «конверте». Ну, а регулирование отношений возложить на честность сторон и кулачное право в спорных ситуациях.

Именно из числа этой категории сегодня набирается большая часть таксистов, бригад по ремонту помещений, промышленных альпинистов и курьеров.

Поэтому фрилансёров, стрингеров, вольных художников, леваков и прочих шабашников должно отнести к представителям мелкой и даже сверхмелкой буржуазии. С одной стороны – это независимые поставщики услуг, а с другой – по уровню доходов они часто могут соседствовать с люмпен-пролетариатом, ибо заработки у всей этой общественной группы крайне нестабильные. Сегодня заработали – можно на Канары слетать, а завтра нет заказов – и зубы на полку.

Кстати, между люмпенами и прекариатом нет жёсткой границы: те и другие могут «мигрировать» из класса в класс.

Именно поэтому молодому успешному компьютерщику-«леваку» (к примеру!) нет смысла пытаться выявлять своё превосходство над уборщицами или официантами. Ибо завтра, в случае потери своего сегмента рынка, он пойдёт в интернет-магазин курьером разносить заказы. Или в промальп. Или в клининговую компанию.

А теперь посмотрим на карту Украины. Точнее, как она разделена на «оранжевую» и «синюю» половины. «Синие» регионы – мощная промышленность (пока ещё!), население, встроенное в жёсткие корпоративные схемы. «Оранжевые» – это упадок и бедность, основную массу денег перечисляют «заробитчане» (так на Украине именуют гастарбайтеров), то есть, шабашники.

Что такое Киев? Это главное внутриукраинское «собрание» «заробитчан»! А откуда большинство из них родом? Правильно, из «оранжевых» регионов! Поэтому и находятся те, кому было бы интересно создать на Украине из западенцев новый социальный класс.

Всё это хорошо вписывается в концепцию европеизации. А именно – в превращение Украины из промышленной державы в конфедерацию мелких подрядчиков и установление их диктатуры.